- Встать! Суд идет! - без особого энтузиазма возвестил секретарь суда, смачно шлепнув по руке очередного подателя заявления, тянущегося к судейскому столу.
Судьи малость повеселели и сменили парики с инсектами на потертые шапочки с побитыми молью кистями. Еще пара минут - и ненавистный Гном будет раздавлен вердиктом, общественным мнением и потерей всего. Предвкушать важность момента им помогут пиво от Просветителей и соленые орешки от мифотворцев... Поехали!
- Последнее слово имеет подсу... Его Величество Гном Первый, Наследный монарх Королевства-без-короля, Народоизбранный и Непобедимый, Гуманный и Справедливый! - секретаря суда понесло явно куда-то не туда, судьи поперхнулись пивом, зал зачарованно ахнул, присяжные Просвещенных сказок потребовали дословного перевода, спартанцы дружно зааплодировали ладонями по щитам. Гном невозмутимо покинул зарешеченное пространство и примкнул к миру, заняв место на трибуне.
Хуторянки облепили его похотливыми вглядами, хуторяне набычились.
- Господа судьи, господа присяжные, граждане Трёхгрошовья! - Он щелкнул пальцами, и с неимоверным ржавым скрипом распахнулась дверь запасного выхода. Первым шел Вежливый Ветеринар, весь в белом и шёлковом. След в след за ним ступали десять топ-моделей-культуристок в купальниках "под крокодилью кожу", бережно прижимая к своим рельефным бицепсам рептилек в красных собачьих намордничках со стразами. Шествие замыкали трое смотрителей с электрошоковыми дубинками - так, на всякий случай, мало ли...
Вошедшие эффектно остановились перед столом присяжных. Ветеринар выложил перед ними Диплом Академии и Свидетельство члена Всемирного Географического общества - это чтобы не сомневались шибко. Топ-модели откровенно позировали, перекладывая рептилек то на плечи, то на спины, то снова на руки. Шоу для хуторян оказалось непостижимым до потери дара речи, а местами и сознания. Но голос Гнома привел всех в чувства.
- Перед вами те самые детеныши крокодилов, которые были выведены Принцессой нашего королевства три месяца назад.
По причине отсутствия у нас незамерзающих водоемов, эти детки были переданы Южно-Таврическому заповеднику, откуда они ни разу не сбегали. Наш авторитетный академик может это подтвердить...
У меня вопрос к потерпевшим: узнаёте ли вы в этих очаровашках описанных вами монстров?
Потерпевшие сказали "да", но прокивали головами "нет".
- У меня просьба к кролиководу: укажите пальцем на ту рептилию, с которой вы отсекли кусок на ремень... из кожезаменителя под крокодила.
Кроликовод объявил о пропаже улики и сник, придерживая руками штаны без ремня.
- У меня вопрос к производителю фуа-гра: покажите мне те большие ложки, которыми пользовались рептили и как именно они их держали? Ах, держали в зубах и кормили друг друга? Больше вопросов к вам нет.
Вопрос к пастуху баранов, но сначала следственный эксперимент: снимите намордники!
Топ-модели грациозно сняли аксессуары с длинных мордашек, и рептильки инстинктивно раскрыли пасти.
- Скажите, может ли в такой ротик поместиться барашек? А десять барашков? И где? - на труднодоступной горной дороге, причем одновременно с поеданием фуа-гра после кроликов в другой части страны! За тысячу верст! Фантастика!
А кушают они вот так...
Смотритель вывез тележку с полутушками цыплят, завернутыми в листья салата, культуристки элегантно продемонстрировали угощение залу и присяжным, потом умильно отправили его по челюстям с жемчужными зубками.
Рептильки вежливо сглотнули и зажмурились от удовольствия, после чего на них снова были надеты наморднички.
- А теперь поговорим о десяти бычках-однолетках, - Гном снова щелкнул пальцами, и смотритель втащил в проход юную говядину за веревку на рогах. Говядина упиралась, но умелый удар хуторянина по ляжке ускорил процесс. Крокодильчики в ужасе прижались к топ-моделям, норовя спрятаться среди их накачанных мышц от потенциальной корриды.
- Господа присяжные, верите ли вы в то, что эти детеныши смогли завалить десять таких бычков вместе с загоном?
Присяжные сказали "нет", но прокивали головам "да".
И тут бычок узрел кипы бумаги на столе судей. Никакая сила больше не смогла удержать его от вожделенного лакомства, пока последний листок не исчез в чреве жвачного травоядного...
Хуторяне разделились примерно поровну - на тех, кто аплодировал бычку и на тех, кто требовал его немедленного вскрытия с последующим извлечением ценных документов.
Бычок же каким-то образом развернулся и резво поскакал к выходу, оставляя за собой обильные следы жизнедеятельности...
- И напоследок вернемся к нашему директору мыловаренного заводика. Введите свидетеля!
Свидетель защиты тоже оказался весь в белом, но не шёлковом, а поварском.
Многие из присутствующих опознали в нем хозяина злачного заведения со склонностями к корейской кухне. Без какого-либо давления со стороны Гнома он подтвердил, что уже который год покупает собачек у директора мыловаренного заводика - чисто в кулинарных целях и по заказу неких гурманов, трое из которых здесь присутствуют в качестве судей...
Дело Трёхгрошовой сказки затрещало по швам.
- Ваш вердикт! - подобно грому прокатился над залом голос Гнома.
Присяжные задергались и зашипели в поисках обтекаемой формулировки, но зал начал скандировать "вердикт! вердикт!" и пододвигать к ним поближе коровьи лепешки.
- Мы посовещались... Не виновен, но должен вып...
- Я... никому... ничего... не должен! - громыхнул Гном, покидая трибуну.
Хуторянки бросились к нему, сметая на пути хуторян, столы и стулья, лишь бы дотронуться, не говоря о поцеловать. Но спартанцы жёстко выстроили живой коридор к запасному выходу и перекрыли доступ к телу. Они держали оборону до тех пор, пока в двери адски не заскрежетал замок с обратной стороны. Теперь им осталось всего ничего - выйти через главный вход и слегка пообщаться с обладателями рухнувших надежд, мечами и щитами пробивая дорогу к своему фургону...
На заднем дворе их пути разошлись: Вежливый Ветеринар с моделями, смотрителями и рептильками взал курс на заповедник, а Гном с Полуэльфом на старенькой повозке, по крышу забрызганной грязью, смешались на большой дороге с такими же развалюхами, и уже на закате подрулили к Южному мосту. Они приторомзили у въезда на холме, чтобы дождаться своих пинкертонов-спартанцев. И тут взгляд Гнома упал на канал, по которому...
- Скажите, Полуэльф, это мне мерещится, или там в самом деле парусная регата?
Полуэльф несколько раз прищурил близорукие глаза и вдруг воскликнул:
- Да, она сделала свою сказку!
- Это Вы о чем?
- Да так, вслед своим мыслям... - выкрутился Полуэльф и вприпрыжку помчался через мост.
Вскоре подоспели спартанцы - все со щитами, никого на щите, изрядно потрепанные, но весьма довольные исходом битвы за справедливость. При виде парусов они тоже с криком "ура-а-а-а!" бросились через мост к причалу. А кто из вас в детстве не мечтал о паруснике? Вот то-то.
Чтобы не думать о суде, Принцесса решила действовать креативно. Вместо завтрака она собрала все свои драгоценности и украшения, объявив с балкона распродажу.
Вместо обеда она разыскала в местной таверне Министра моря и рыболовства из другой сказки и предъявила ему повозку денег с требованием "в обед деньги - к ужину лодки".
Министр свистал всех наверх, и эти все, невзирая на пиратские рожи лиц, добросовестно доставили в королевство Малый Флот - байдарки, шлюпки, шаланды, парусники и прочие резиновые лодки на воздушной подушке. А народные умельцы к тому времени уже сколотили свеженькие причалы в тех местах, куда им ткнул пальчик Принцессы...
Они спали крепким сном победителей и не слышали ни шагов по площади, ни стука открываемой-закрываемой калитки резиденции, ни звона золота в мешочках и коробочках. Только к полудню Принцесса, выбегая из дворца к новорожденному Малому Флоту, чуть не споткнулась о горку своих наследных сокровищ: горожане вернули всё! Или почти всё. И даже с приписочкой на листке из школьной тетрадки:
"Это - на черный день. Но пусть он никогда не наступит."
22.07.15.