Отрезав жизни больше половины,
Не подавившись съеденным куском,
Он ценит вкус обыденного блюда
Не сдобренного сахарным песком...
И пусть порой твердят, что он зануда,
Зато не называл никто козлиной
И самым распоследним мудаком.
Жуя свой ситник, часто по щепотке,
Не жадничал отламывать друзьям,
Про стариков с детьми не забывая,
А крошки щедро сыпал голубям…
Но вряд ли для него ворота рая,
Поскольку не чурался баб и водки
И веру посылал ко всем чертям.
Вот так он жил, живет и будет жить,
А может и помрет, судьба – злодейка…
И если завтра будет пьяный в стельку,
Не стоит зря в грехах его винить.