Вот так живешь, и недолго, вроде:
лет двадцать, может быть, двадцать три.
Но, кажется, будто бы не пригоден
для жизни. Чувствуется внутри,
что где-то – брак, и не штампом в загсе,
ты прям бракованный, как дай пить.
Ведь каждый первый твой одноклассник
серьезно впрягся в семейный быт,
завел ребенка, котенка, бизнес,
семьей играет зимой в снежки.
А ты, мудак-то, чего добился?
Ты все читаешь свои стишки!
Сидишь вконтакте, плюешься ядом,
скупаешь шмотки, как оптовик,
не причисляешь себя ко «стаду» –
и рад бы, просто уже отвык
не ждать подвохов от самых близких,
от самых важных не ждать обид…
Порозовее надеть бы линзы,
придать чтоб миру приличный вид,
а не приличный – хотя бы сносный,
чтобы носился легко, как топ.
Паршиво, все же, когда ты взрослый,
еще паршивей – не идиот.
Когда ты баба – вообще несладко,
а вдруг не дура – хоть в петлю лезь!
Как удивительно: есть укладка,
и мозг, уложенный в череп, – есть.
Читаешь, пишешь, смеешься громко,
а шутишь зло, на язык остра.
Ты для себя даже – незнакомка,
особенно – с вечера и с утра.
Все ищешь встречи, подвохи, смыслы –
и не находишь, хоть тресни вдоль.
Ты веришь в карму, ты любишь виски,
ты крепко спишь и не ешь фасоль,
ты хочешь высказать что-то в вечность,
но вечность кривит в ухмылке рот.
Атлант, случайно расправив плечи,
роняет скрюченный небосвод…
И, вот, живешь. Наблюдаешь чутко,
как жизнь проходит, махнув рукой.
И лет немного. Но как-то жутко
и умереть такой.