Сейчас очень важно придумать, как назвать войну на Донбассе.
Братоубийственная война, оккупация или сопротивление мирного населения геноциду.
Есть еще варианты, но эти три базовые.
С названия начинается мир. Не получится как раньше - называть всем по-разному, потому что изоляции нет.
Нет, конечно, если ДНР-ЛНР не вернутся в Украину, то можно по-разному называть, а если они вернутся, то придется придумать название, которое устроит всех.
Дело в том, что война на Донбассе содержит признаки всех трёх и ещё пару точно.
Братоубийственная оккупация против геноцида. Вот беда!
Наверное, многие думают, что я пытаюсь быть над схваткой или хочу и вашим, и нашим.
Нет, ребята. Насчет меня лично можете даже не сомневаться. Дело в том, что у меня там внутри 1500 примерно человек жрать просят. И никто их кормить не будет – ни ваши, ни наши.
У меня совсем иначе мозги работают из-за этих 1500 православных коммунистов болельщиков Шахтера и Челси, потому что там директор русский Абрамович.
У них иконы рядом с портретом Ленина висят. И я не то чтобы очень рад знакомству с земляками, но бросить их не могу.
По двум взаимопротивоположным кстати причинам не могу бросить.
Причина первая жалко их плюс упрямый я.
Причина вторая из-за войны и всех неурядиц там сегодня дешевая рабочая сила. Втрое подешевела.
Это психология помещика, знаю. Были плохие крепостники Троекуровы, а были хорошие - Дубровские. Вот я хороший. А лучше здесь не получается.
Добрый феодал. Часто думаю, хорошо, что право первой ночи отменили, когда я в силу вошел.
Может со временем и рабство отменят.
Ёрничаю?
А вы сможете прокормить 1500 ртов? При цене угля на мировом рынке 150 долларов, допустим, любой сможет. А при цене 30 учиться надо. Но пускай выучились вы. Не боги горшки обжигают.
Но вот пришел к вам страшный человек. В погонах или без погон. Ещё неизвестно кто из них страшнее.
Только не думайте, что страшный это тот, кто угрожает. Тот, кто угрожает уже не страшный.
К ним быстро привыкаешь. Страшный тот, кто не разговаривает.
Он без всяких разговоров стреляет человеку в ногу и вкалывает обезболивающее.
Потом ждёт, пока боль начинает возвращаться и только потом начинает разговаривать.
Некогда ему пугать. Да и не умеет он пугать. Чтобы пугать, тоже учиться нужно или талант иметь.
А учёба и талант они гуманизируют личность, я бы сказал.
Не бойтесь! К вам никто не придет. Чего к вам ходить? Это ж не у вас, а у меня зарплата целого завода на три года вперёд закопана.
Весь вопрос, где она закопана. Место, понимаете? Отсюда и псевдонимы, и прочий дурдом.
Проницательный читатель чует, что человек я таинственный, загадочный. И сразу сочиняет себе, что я секретный агент или идеологический диверсант. А я место берегу. И ногу кстати жалко. Она не железная.
Меня иногда патриоты упрекают, что я неправильно Родину люблю. Я их спрашиваю: «А как надо Родину любить?».
Они говорят, что Родину нужно любить как мать.
А меня иначе на заводе учили. Был у меня на заводе учитель, который говорил, что Родину нужно любить не как мать, а как женщину.
Я в 25 лет не очень понимал в женщинах. Не мог представить, как это можно Родину как женщину любить.
Это что ж делать такое с ней надо? С матерью вроде понятно, а с женщиной?
А с годами понял, что женщину надо любить так, чтобы ей было с тобой хорошо, но и тебе, чтобы с ней тоже было хорошо. Мать проще любить. Мать всё тебе прощает…
А может назвать войну на Донбассе войной за отмену рабства?
Пишут, что Авраама Линкольна постоянно спрашивали, ради чего мы воюем с Конфедерацией? Никто не знал.
Линкольн долго сам не мог объяснить. А через месяц после начала войны придумал, что против рабства. Тогда и Южане узнали.
Ну и аболиционисты бросились к Линкольну обниматься. Это активисты, кто против рабства выступал, а что война против рабства идёт, они не знали. Не сказали им вовремя.
Через пару месяцев выяснилась удивительная деталь.
Якобы Линкольн ни разу на Юге не был и рабства этого в глаза не видел.
Дотошные корреспонденты стали его пытать.
Ну и вспомнили, что Линкольн в возрасте 12 лет с матерью посетил Джорджию и там видел рынок рабов.
И с тех пор возненавидел рабство и поклялся себе его уничтожить.
Слезы черных матерей стояли перед глазами Линкольна.
Якобы там, в Джорджии прямо на глазах Линкольна у черной матери рабовладельцы отобрали черное дитя и продали их раздельно.
И эта мать рыдала, дитя орало, а Линкольн поклялся.
Как Штирлиц вспомнил чемодан, который он помогал женщине переносить после бомбёжки и оставил отпечатки пальцев, так и Линкольн вспомнил.
И было ему как мне сейчас 49 лет, когда стало Линкольну уже невыносимо с этим жить.
И он начал войну. Так долго оставалось в истории, и меня так в школе учили.
А теперь иначе учат.
Но если почитать русскую, украинскую и английскую Википедию и пару статей, то вы узнаете 10 разных причин этой войны.
И станет понятно, что это была война за власть и больше ни за что…
Надо, короче, как-то войну на Донбассе назвать.
Никак её не назовут. Будут называть войной на Донбассе.
И к названию приложат учебник на 50 страниц, где будет изложена последовательность событий.
Со временем забудется. Сначала забудут, за что воевали. Потом забудут, кто с кем воевал. А потом забудут, что вообще была война.
Их, таких войн, в истории были сотни.
Стоиши на борони, прыщеши на вои стрЪлами, гремлеши о шеломы мечи харалужными.
Камо, Туръ, поскочяше, своимъ златымъ шеломомъ посвЪчивая, - тамо лежатъ поганыя головы половецкыя, поскепаны саблями калеными шеломы оварьскыя отъ тебе!
Кая рана дорога, братие, забывъ чти, и живота, и града Чрънигова, отня злата стола и своя милыя хоти красныя ГлЪбовны, свычая и обычая!