Такая судьба. Еврейская тема в русской литературе (2015). Глава 1.1.
Во время Отечественной войны 1812 г. евреи так массово и активно помогали русской армии, что этот факт произвел глубокое впечатление на современников и получил заметное отражение в тогдашней литературе, прежде всего в мемуарной. Соответствующий материал был в свое время собран в монографии С. М. Гинзбурга «Отечественная война 1812 года и русские евреи». Но вышедшая более века тому назад эта книга сегодня мало доступна читателю, и сказанное в ней стоит напомнить, а кое в чем дополнить и уточнить.
О преданности России, обнаруженной евреями в 1812 г., свидетельствуют многочисленные замечания участников войны. Великий князь Николай Павлович, во время путешествия по России в 1816 г., занося в свой журнал неодобрительную характеристику евреев, тут же добавляет: «Удивительно, что они в 1812 году отменно верны нам были и даже помогали, где только могли, с опасностью жизни», «Евреи, населяющие русские провинции, которые испытали французское нашествие, повсеместно обнаружили преданность своему правительству. Они всюду оказывали русской армии услуги, которые свидетельствовали об их рвении и приверженности».
Бросается в глаза то, что разные авторы повторяют одни и те же слова: По донесению виленскаго губернатора Лавинского, «еврейский народ оказывал во время нахождения неприятеля, особенную приверженность к российскому правительству». «Особенную приверженность к России в настоящее время показал еврейский народ», – писал в 1812 г. волынский губернатор Комбурлей. «Мы не могли достаточно нахвалиться усердием и привязанностью, которые выказывали нам евреи», — так характеризует их роль один из участников Отечественной войны. «Евреи, которыми переполнен весь этотъ край,— отмечает в дневнике И. А. Михайловский-Данилевский,— оказались в настоящее бурное время весьма преданными России». «Все здешние евреи преданы нам, чему я видел опыты», – доносил въ июле І8І2 г. генерал-майор Оленев генерал-адъютанту Винцингероде.
Петербургский генерал-губернатор М. А. Милорадович, доброжелательно относившийся к евреям, смотрел сквозь пальцы на их проживание в столице, игнорируя существующий запрет. Когда чиновники указывали ему на незаконность этого, он ссылался именно на опыт Отечественной войны и отвечал: «Эти люди—самые преданные слуги государя, без них мы не победили бы Наполеона, и я не был бы украшен этими орденами за войну 1812 года».
Особую ценность представляют сведения, содержащиеся в самом авторитетном памятнике мемуарной литературы, посвященной Отечественной войне, – «Военных записках» Дениса Давыдова. Здесь говорится, что «все вообще евреи, обитавшие въ Польше (т. е. Белоруссии и Литве), были столь преданы нам, что во все время не хотели служить неприятелю в качестве лазутчиков и весьма часто сообщали нам важнейшие сведения о нем». Давыдов был настолько убежден в преданности евреев, что, заияв Гродно, передал охрану порядка въ городе местному кагалу.
В «Военных записках» об этом говорится так: «Зная преданность евреев к русским, я избираю кагального в начальники высшей полиции и возлагаю на него ответственность за всякого рода беспорядки, могущие возникнуть в городе, так как и за все тайные совещания, о коих начальник города не будет извещен. Кагального дело – выбрать из евреев помощников для надзора как за полицею, так и за всеми польськими обывателями города. Кагальный должен помнить и гордиться властью, которою я облекаю его и евреев, и знать, что ревность и усердие их будут известны высшему начальству». Напомним, что кагал – это собрание еврейских старшин, административный и судебный орган еврейской общины, а кагальный – глава кагала.
Проявленная евреями преданность России подтверждается и отзывами противоположной стороны. Об этом свидетельствует та ожесточенная злоба, с которой к ним относится подавляющее большинство мемуаристов—участников «великой армии». Французы рассчитывали, что со стороны евреев России они встретят сочувствие и помощь; но их постигло большое разочарование,—и этим объясняется то рвение, с которым они возводят на русских евреев всевозможные обвинения, изображая их какими-то чудовищами.
В книге, вышедшей в 1814 г. в Петербурге и посвященной событиям Отечественной войны, в осторожных и сдержанных выражениях, соответствующих тогдашним цензурным условиям, высказывается мысль, что русские евреи обнаруженною ими во время войны преданностью России заслуживают улучшения их «правовой участи». Несмотря на все ухишрения Наполеона, говорит составитель книги С. Ушаков, евреи России «остались приверженными к прежнему своему правительству и в возможнейших случаях не упускали даже различных средств доказати на опыте ненависть и презрение свое к гордому и бесчеловчному утеснителю народов и искреннюю любовь и признательность к славе и благоденствию России». Приведя многочисленные факты, свидетельствующие о проявленном ими патриотизме, Ушаков замечает: «Как по сим опытам усердия к России и человеколюбия евреев к русским, так и по многим другим примерам доброго их к иим расположения, оказаннаго ими в продолжение настоящей войны, едва ли и некоторые евреи не заслуживают права быть истинными сынами России».
Эта была позиция современника, сложившаяся под воздействием событий, очевидцем которых он только что оказался, и о выводах, которые следовало сделать. Но сделаны они не были. Напротив, в последние годы царствования Александра 1 появился ряд новых запретов, направленных против еврейской деятельности. При всем предвзятом отношении к евреям А.И.Солженицына и он вынужден будет признать, что, процарствовав четверть века, Александр 1 так никогда и не сосредоточился найти и осуществить решение проблемы о правовом положении евреев. Так что и по его мнению евреи были, а вопроса не было.
Но правда о поведении евреев во время Отечественной войны, нашедшая себе заметное место в произведениях мемуаристов, в художественную литературу почти не проникла. Оно и понятно. Если мемуаристы стремились запечатлеть происходившее на их глазах, то писатели тяготели к следованию установившимся традициям. Поэтому исключением выглядит роман Н.М.Коншина «Граф Обоянский, или Смоленск в 1812 году. Рассказ инвалида», вышедший в Петербурге в 1834 г.