Получив вместо крыльев удушье,
понимаю и знаю все наперед:
это чувство не только разрушит
целиком, а – скорее всего – убьет.
Но глаза перестали стыдиться;
обернись и прочти – я тебя люблю.
Неразумно простую синицу
предпочесть недоступному журавлю.
Что внутри – оказалось снаружи.
Мой недуг обнажен и неизлечим:
меня душит, безжалостно душит
твоего безразличия горький дым.