Смерть полагала, что на ней всё заканчивается.
Так и было. Некоторое время.
Выражение "некоторое время" смерть подцепила от смертных.
Ей оно очень нравилось
Смерти, бесконечно длящейся, такой безупречной, нравилось кокетничать в разговоре,
- Нууу, некоторое время.
Разговор всегда был приватным, откровенным до неприличия, собственно разговор с собой и не мог быть другим.
Смерть спрашивала,
- Ты бессмертна?
Смерть тянула,
- Нууу, некоторое время.
Смерть спрашивала,
- А когда придёт твоё время?
Смерть улыбалась,
- …всему своё время, милочка, всему своё время.
Говорят "не поминай чёрта к ночи",
а поскольку в среде обитания смерти не было такого понятия как день –
это произошло.
Появилось время.
Сначала у смерти появилось время для себя – ну там, перышки почистить, маска на волосы, крем на пятки.
Потом времени стало в обрез: работа-дом, дом-работа.
Потом стало гораздо хуже.
Время заканчивалось раньше дел, время улетало, время проходило и, наконец, пришло для смерти ее время.
Кто бывает готов к такому? Люди хотя бы знали или слышали,
мол, "придет твой час", "твои последние мгновения".
Для смерти это были пустые слова, ничтожные вехи, прах.
Смерть судорожно сопротивлялась проникающему теплу, влаге, свету.
Она не ощущала боли, хотя глядя на пронизывающие её корни, сначала тонкие, но прочные, затем толстые, напоенные её соками, понимала, что боль должна быть; но конечно не смертельная, а гораздо хуже – живительная.
Когда пришло её время, смерть закончилась,
сдалась жизни.
Жизнь спрашивают,
- Сколько погостишь?
Жизнь тянет,
-…нууу, некоторое время.