Тамаре Лазерсон-Ростовской было двенадцать, когда она стала узницей Каунасского гетто. Подобно Анне Франк, вела в гетто свой детский дневник. Бежала из гетто. Почти все её близкие погибли в концлагерях.
4 августа 2015 года её не стало. Наследники Тамары решили передать её дневник в Иерусалим, в музей «Яд Ва Шем»
Тамара оставила детей, внуков, правнуков — и стихи, которые писала всю жизнь:
http://www.stihi.ru/avtor/rostamara
Я, как и все, кто её знал, гордился — даже и не очень близким знакомством с Тамарой. В ней никогда не было ничего «музейного». Она никогда не жаловалась на жизнь. У неё была обаятельная улыбка и прекрасное чувство юмора.
А вот один из последних её стихов:
Я считаю шаги –
Их в запасе немного –
Неуместны торги,
И под гору дорога.
Не тужу ни о чём –
Ничего не осталось,
Только ржавым гвоздём
Пригвоздила усталость.
Я считаю шаги:
дотяну ли до цели?..
Как цветные круги,
Дни мои пролетели.
Словно узник застрял
В этой камере низкой –
Подскажите финал:
Как уйти по английски?
Я горжусь тем, что моё стихотворение, посвящённое Тамаре Ростовской, было опубликовано по просьбе Тамары - в её поэтическом сборнике «Сегодня и вчера» в 2007 году.
Посвящение Тамаре Ростовской
У той девочки
был слишком
подлый враг -
Он не щадил
ни детей,
ни женщин.
Ваш дневник -
будто выжившей
Анны Франк,
Вестью стал -
и простой,
и святой,
и вещей.
Но враги
навсегда
не смогли отнять
Вашу юность -
лишь сделав ее
юдолью,
И сегодняшним дням
нелегко понять -
Времена,
что наполнены
Вашей болью.
Чтобы выжить,
Вы боль – облекли
в слова,
Вы – последний
поэт
Катастрофы*.
Ну а юность -
лишь та, что всегда
права.
Стали юными
вновь -
Ваши строфы!
И взлетела строка -
и светла,
и легка,
Смерть поправ.
Ну не чудо ли
это?!
И улыбкою тысяч
сверкнула строка!
Вы же
первый поэт
Интернета!
Милый Вестник
от юных,
живых навсегда,
Быть поэтом -
врагам
нашим - кара.
Жизнь гораздо
сильней,
чем любая беда.
Вы - сказали
нам это,
Тамара.
* "Я – последний поэт Катастрофы..." -
стихи Тамары Ростовской.