Михаил Исаковский: «Рецензия Горького на всю жизнь стала для меня своего рода поэтической программой...»
В статье «Горький — в моей литературной судьбе» Михаил Исаковский рассказывает, как в своё время М. Горький счёл нужным «вмешаться» в его судьбу. В 1927 году в Москве вышла первая книжка поэта — «Провода в соломе». В своих стихах Исаковский рассказывал о первых переменах в деревне после революции. Появившиеся вскоре рецензии, по словам поэта, были по-барски пренебрежительные, разумеется, резко отрицательные.
«В поэзии тех лет, — вспоминает Михаил Васильевич, — были ещё весьма сильны всевозможные формалистические, декадентские течения. И некоторые критики советовали ориентироваться именно на них. Поэзия же, написанная простым, понятным, человеческим языком, третировалась, зачислялась в низший разряд. И в мою душу начали закрадываться сомнения: а может быть, я не прав? Может быть, в самом деле следует писать более «изысканно»? Все мои сомнения рассеял Алексей Максимович Горький. В январе 1928 года в газете «Известия» появилась его «Рецензия» (так называлась статья) на «Провода в соломе». Даже живя в то время вдали от Родины, Горький каким-то образом нашёл возможность прочесть первую книжку никому не известного «смоленского поэта» и выступить в её защиту. Это мог сделать только Горький. В конце своей «Рецензии» Алексей Максимович писал: «Стихи у него хорошие, простые, очень волнуют своей искренностью...»
«Рецензия», по глубокому убеждению Исаковского, была тем, в чем он больше всего нуждался. «Горький как бы подтвердил всем своим авторитетом великого писателя, — пишет поэт, — что путь, избранный мною в поэзии, является путем правильным, таким, каким он и должен быть у меня. Н вполне можно сказать так, что «Рецензия» Горького на всю жизнь стала для меня своего рода поэтической программой...»
В лице Исаковского Горький приветствовал нарождающуюся гражданскую лирику Советской России. И сам Исаковский, его жизнь, его здоровье, его тревоги и радости стали тревогами и радостями Алексея Максимовича. Никого не оставит равнодушным переписка Горького с Исаковским, где всё это становится очевидным.
Горький утвердил и развил лучшие традиции русской литературы, восходящие к Пушкину и Некрасову: забота о завтрашнем дне литературы, гражданственность её позиций, стремление помочь каждому таланту найти себя, поверить в свои силы, сделать лучшие произведения мастеров достоянием народа — этого он добивался, этому он учил молодых.
В статье «О «Библиотеке поэта», напечатанной 6 декабря 1931 года в «Правде», Горький писал: «У нас, в Союзе Советов, героическая, трудная действительность наша не вызывает в поэзии мощного эха, а должна бы вызвать, пора!» В этой статье он пытался определить направление поэзии новой России. Определить её лицо, её революционное содержание. И эхо кипучей действительности становилось всё более мощным в поэзии — от года к году. Такие поэты, как Исаковский, верили Горькому, шли за Горьким и не ошиблись в выборе пути, а стали выразителями дум и чаяний народа.
А для поэтов последующего поколения — для тех, кто пришёл в литературу с поля битвы Великой Отечественной войны, — по крайней мере для многих из них, Михаил Васильевич Исаковский был и остаётся и наставником, и совестью русской поэзии, и крупнейшим её мастером.
— Исаковский входит в жизнь незаметно, с песнями, — говорит поэт Василий Дмитриевич Фёдоров, — ты ещё и не знаешь вроде бы, а он уже с тобой, уже вошёл — в душу твою, в твою судьбу...
Василий Дмитриевич утверждает, что без Исаковского ему невозможно было бы ощутить, как просторен, светел и жизнеутверждающ дом русской поэзии — Россия... Ведь и в самых трагических стихах поэта, по мнению Федорова, в таких, как «Враги сожгли родную хату», дух народа, несломленный и утвердивший себя в жестоких испытаниях, зовёт к борьбе, жаждет жизни.
— Исаковский для меня — это свет, — говорит Василий Фёдоров, — многие поэты — лишь два-три спектра света — и яркие, и острые, и броские. Они вдруг встревожат, вдруг ослепят... А Исаковский — не то... Его как будто и не видишь, а не будь его, и все утратит кругом свой естественный и неповторимый колорит...
Уезжая порою надолго из Москвы, Исаковский и Фёдоров поселяются неподалеку друг от друга — там у них заповедные места. Там и встречаются поутру — на тропинке, что бежит и бежит через рожь, и нет ей ни конца, ни края, как песне, что поют за рекой. Песне, которая была некогда тремя строфами в книжке «Провода в соломе»...
А. БОГУЧАРОВ.
"По-Горьковски". Цикл статей...
Журнал "Смена", №6, 1968., с.9
*
Фото: Михаил Исаковский беседует с поэтом Василием Фёдоровым. 1962 год.