Война особо понимаема теми, кто имеет к ней самое непосредственное отношение, кто испытал на себе её жизнь не по правилам самой жизни. Это особенно чувствуют те, кто однажды преодолев её абсурд и хаос, выжил и остался самим собой, сохранив любовь к жизни, к мирной жизни.
Однако, всем людям необходимо понять это явление, понять абсурд войн и его границы, понять ради мирной жизни народов, чтобы увидеть для себя и своих детей пагубность войн, безумие разрушения ради разрушения и отрицания нормальной жизни, которые обычно сопровождают любые войны.
Историки спорят о природе войн постоянно, то оправдывая, то осуждая их. Чаще всего мнения распадаются на прямо противоположные: одни говорят, что войны заложены в саму природу человека, утверждают, что потребность в них начинается чуть ли не с рефлексов самосохранения, обладания и агрессии в детстве; другие, также не без оснований, говорят, что на самом деле, война противна человеку и всей человеческой природе. Первые видят в войнах продолжение обычных человеческих страстей, разрешение противоречий жизни с помощью оружия, логику прямого воздействия для достижения выгоды определённых целей. Вторые видят в войнах не средства и конкретные цели отдельных лиц, а лишь безумие всех этих целей и средств для жертв этих войн в целом. Одни видят героев, другие людей за этими героями.
Возможно, что всё это так. В нашей противоречивой биосоциальной природе можно найти и то и другое. Но особенно теперь, в эпоху средств глобальной разрушительной силы, нельзя отрицать, что любая война направлена не только на преодоление каких-либо противоречий, но и против выживания людей в целом. Уже полвека, как с появлением атомной бомбы, человечество и наука стоят перед моральным выбором: самоубийственная война или контроль разума и победа над безумием.
Эволюция человека качественно изменилась и окончательно стала носить социальный характер. При этом ставки настолько высоки, что люди определённо встали перед фактом, что не всё, что можно найти в нашей природе, следует брать в будущее. Надо становиться лучше. Человечество либо приспособится к этим новым условиям жизни и изменится, либо - погибнет.
Страх и ужас возможной угрозы Армагеддона парадоксально уравновешивается на уровне человека только разумом и верой в свою божественную природу, это непосредственно создаёт условие и возможность реального единства мира, даёт единственную возможность спасения в людях этой божественной природы. История войн и мира в который или последний раз говорит нам, что даже пропащих следует искать по следам их, поскольку нищие духом и телом не те немощные и убогие, у которых ничего нет, а те, кто никому ничего дать не может.