- Я от тебя ухожу, Надь. Прости, полюбил другую. Жить буду у неё, так что площадь за тобой останется, не переживай. За вещами приду попозже, ключи пока у себя оставлю, ладно?
Не дожидаясь ответа, он быстро пошёл к двери, подхватив маленький чемоданчик с вещами "на первое время".
Она замерла посреди кухни, оглушённая и раздавленная его предательством, зажав в одной руке половник, в другой - глубокую тарелку: она собиралась кормить его после работы...
Ночью она выла в подушку, никого не стесняясь: дочь была в деревне у бабушки. А наутро сказала себе: " Всё! Хватит! Надо привыкать жить одной..." И стала привыкать: ходила на работу, в магазин, гуляла с собакой, звонила маме и дочке в деревню. И никому не говорила о своей беде.
Через несколько дней новой жизни она застала бывшего мужа у себя на кухне: он с аппетитом ел котлеты, поджидая её с работы.
- Вот, Надь, заскочил взять бритву и зарядник для телефона. Я тут поел, ничего, да? Ну, пока, побежал!
Чмокнул её в щёку и исчез.
А она снова плакала до утра и обещала себе забыть его немедленно. Но забыть не получалось: бывший регулярно "заскакивал" взять рубашки, выходные туфли и костюм, свой ноутбук, тёплый джемпер...
Она уже не плакала после его уходов, машинально мыла после него тарелку, раздражённо ворча про себя: "Не кормит она его, что ли?"
А потом ей это надоело! Она собрала ВСЕ его вещи, упаковала в две большие сумки и поставила в прихожей, снабдив их картонными бирками: "Здесь всё!" и "Больше не приходи!"
Сумки простояли четыре дня. На пятый была суббота. Она проснулась поздно и пила кофе в спальне, заспанная и неумытая. А что? Свободная женщина! Хочу - стираю, хочу - кофий пью! Ладно, свободная женщина, хорош валяться. Надо умыться, сделать масочку, заняться, наконец, ногтями и разобрать дочкины игрушки... В прихожей она увидела мужа, застывшего возле сумок с обиженной гримасой на лице.
- Ой! Привет! А я не слышала, как ты вошёл. Вот и хорошо, что появился! Давай, забирай свои вещи и оставь ключи. Здесь всё-всё, я ничего не забыла!
Бывший мрачно молчал, смотрел в пол, а потом поднял на неё глаза и с надрывом выкрикнул: "Что, выгоняешь, да?! Вот так, с вещами на выход? И что, мы больше никогда не увидимся, что ли?!"
И долго не хотел отдавать ключи, зажимая в потной дрожащей руке старенький
футлярчик из засаленной замши...