Был иудеем, эллином же не был...
Прибой пестрил рядами поплавков,
И горы перебрасывались с небом
Мохнатыми мячами облаков,
Просоленной, намоленною пеной
Намыливалась берега щека
И солнце соскребало постепенно
Щетину потемневшего песка,
И не пугал ни восходящий парус,
Ни умиротворяющий закат,
Когда медузы ласково щипали
Ленивых рыб за толстые бока,
Пыхтел обед, переходящий в ужин,
Хватало и вина, и пирога...
И люди, не поверившие в ужас,
Стояли по обоим берегам.