Одуванчик за одуванчиком, случайно попавшиеся ромашки и фиалки, заплетала косичкой Тонечка... Ее соломенные волосы развивались на ветру путаясь в ресничках, пушистых и рыжих. Веснушки на щеках, яркими канапушками украшали ее милое личико. Льняной сарафан молочного цвета волнами ложился на ее белые, еще не успевшие впитать солнце, колени. Худощавая девчушка двенадцати лет от роду, из семьи простого рабочего, скрывалась от своих надоедливых тетушек, под огромным дубом на краю села. Любила она это место, в тени могучего чуда природы она чувствовала себя, как у Христа за пазухой. Каждое лето родители отправляли свою кровинушку в село под Оренбургом с непримечательным названием Ероховка. Здесь, она проводила все свои сознательные летние дни, сколько себя помнит. Ее тетушки Агафья и Шура жили на краю села, в трех домах от опушки леса. Из хозяйства всего-ничего - десяток кур, коза Зинка и бесполезный старый пес Верный. Он был настолько стар, что путал своих с чужими и лаял на всех подряд.
Тонечка, подсобив по дому, быстрее торопилась в свое уютное убежище.
Не людима она была... Подружками за столько лет не обжилась, не пускала к себе близко и тетушек. Не ластилась к ним, как зверек дикий. Вежливо отвечала и помогала во всем, но сама оставалась при своем.
Утро было чудное, лучики летнего солнышка пробивались сквозь густую крону. Бабочки назойливо кружили над цветочным украшением. Зеленоглазая девчушка лежала на сочной июньской траве и зажмурив глаза от солнца напевала песенку, которую так любила...
У семи ручьев - у семи дорог
над бескрайним полем, журавушкой.
Быстрые ветра гонят за порог
Моего любимого батюшку.
Поле - дом родной, зноем опалит
и дождем умоет кровиночку...
А душа горит, по родным горит
И несет по свету былиночку.
На крыльце родном матушка грустит
За туманом утренним зарится...
Доченьку растит, все тебе простит,
все снесет и молча состарится.
Песня лилась, как звонкий ручеек, сквозь густую листву, по сочным травам и эхом проносилась над поляной усыпанной одуванчиками.
Лето пролетело незаметно... С дуба падали желуди... от одуванчиков не осталось и следа. Осень уже вступала в свои права, чаще дул прохладный ветер, раньше садилось солнышко. Во дворе громко залаял Верный. Тонечка выбежала на порог и увидела за воротами смуглого мальчишку. Он шел мимо и от скуки пиннал перед собой камушки. Они отскакивали и падали в дорожную пыль, словно в воду, только вместо кругов, они вздымали в воздух клубы мелких песчинок. Огромные карие глаза блистели под пушистыми по девченочьи длинными ресницами. Черные завитушки волос переливались, как смоль, на полуденном солнышке. Он ппрескакивал с одной ноги на другую, что-то насвистывал, по хулигански засунув руки в карманы. Улыбка... Он улыбался, словно был счастлив. Просто счастлив... Тонечка, поймала себя на мысли, что уже минут пять наблюдает за ним, слишком пристально и невежливо. Она резко опустила глаза и вышла во двор. Верный, Верный, тихо, мой хороший. Успокойся. Свои. Она гладила пса и приметила, что мальчишка куда-то исчез. Она выбежала за калитку, его нигде не было. Вот шустрый - подумала она и зашла в дом. Чемодан уже был собран. Вещи аккуратными стопочками сложены. Билеты на поезд куплены. Оставалось всего пара часов до отьезда. Ее лето заканчивалось, еще чуть-чуть и оно пролетит последней птичкой над лугом, прозвучит прощальным гудком паровоза. Ей было жаль покидать свой укромный уголок, ее личного счастья. На последок, Тонечка, решила посидеть совсем чуть-чуть в своем убежище и поставить очередную - седьмую отметку на своем чудо-дереве. Луг был пуст, ни бабочек, ни назойливых пчел. Словно он молчал на прощание. Она присела на дорожку под развесистой кроной, уже менявшей свою окраску. Слегка пожелтевшие листочки даже шелестели по другому - по осеннему.
Привет! Тонечка, аж подпрыгнула на месте и запищала. Ну ты трусиха! Раздался хохот сверху. Она взглянула на верх. На самой толстой и увесистой ветке болтались чьи-то ноги. Потом показался нос из-за коленок и черные, как смоль кудри. -Ты, такая же, как все девченки со смехом проговорил незнакомец. Такая же, пискля и недотрога. А ты.. а ты... ты невежа! - обиженно пробурчала Тонечка. Пугать девченок, много ума не нужно! Тем более из под тишка и на расстоянии. Спускайся вниз!
А я не прятался! Ты сама сюда пришла... слезая бормотал мальчуган. И вообще, это мое любимое дерево. Я с трех лет здесь играю и тебя никогда не видел. - Врешь! Это, мое любимое место! Я, помню каждый летний день под ним! Каждую веточку... и.. и вот смотри! Видишь? Это мои отметины - она с упрямым видом, ткнула пальчиком в бороздки на коре старого дуба. Ах, вот кто их ставил?! А я то, все удивляюсь! - радостно вскрикнул мальчишка. Теперь, мне все ясно. Я, Витька. Я здесь живу - в конце села. Но на лето меня отправляют к бабушке. Поэтому мы с тобой никогда не виделись!
Ой, Витька! Я заболталась! Мне же бежать нужно! Ох, тетушка Агафья сердиться будет, я ей еще обещала помочь - в магазин сбегать!
Пока! Меня Тоней звать... и соломенные кудри развиваясь уже неслись прочь... Витька сел, подпер ладонью подбородок и еще долго смотрел на девчушку... Словно, знал ее всю жизнь. А ведь знал...
Пока, Тоня...- тихо проговорил он. На следующее лето свидимся.
Перрон быстро отдалялся. За окнами мелькали домишки. Потом поля. Реки. Мелькало время. Тонечке, быстрей хотелось вернуться обратно - в ее старое лето, с новым звучанием...