(продолжение)
Гл.2, 2.6.Круг
Ребятишки в угольных вагонах...
Зной и антрацитовая пыль...
Не забыть мне эти эшелоны,
нашу песню про степной ковыль...
Всё, что было дорого и свято,
нам казалось, в песне той сошлось...
Так мечтал сражаться, но солдатом
в ту войну мне стать не довелось.
Беженцы, голодные, больные,-
пострашней, чем миномётный шквал,
нас сшибала с ног дизентерия -
без разбору, сходу, наповал.
По углам безудержно, упрямо
гнал людей звериный дикий страх -
умирала ласковая мама
на моих мальчишечьих руках.
В той военной жуткой круговерти,
в том вагоне, что людьми набит,
был прочерчен круг безмолвный - смерти,
как в пустыне, что века молчит.
Взгляды - мимо, нас никто не видел,
голос мой, казалось, гас в глуши...
Я своих соседей ненавидел,
презирал - до глубины души.
В девять лет, что было мне по силам,
делал всё для мамы в этот час.
Может, правда,ангелы хранили
или сам Господь взглянул на нас...
Встала... Ни упрёка людям этим,
нас не замечавшим столько дней.
Где ж мне знать, что может быть на свете
правда не одна - и чья верней.
До конца не осознать мне было
эту всем грозившую беду,
как страдала и о чём молила
мамочка в горячечном бреду...
Всё осталось в прошлом, но поверьте -
никогда не позабыть того:
круг прочерчен, круг пустынный - смерти,
ты один и больше - никого.