Внутри меня живёт дворовая кошка - разорвано ухо и бок ошпарен.
Её не чешет никто за ушком, ругают - "кышбля" и "вотжетварью".
Пытается быть свободной и гордой. Просить никогда ничего не стала бы,
но мяуканье (верно, с голоду) всегда выходит просящим и жалобным.
Да она давно ничего не хочет. На веру с надеждой не стало силы.
Добра бы только чуть-чуть, глоточек. Тут до капризов ли, ей хватило бы.
Ждёт беднягу кошачий бог.
Помочь ничем уже невозможно.
Тихонечко глажу плешивый бок.
Подохнет скоро...
Я следом тоже.