Чем не похожи мы на тех,
кто где-то там стоял на грани,
был избалован или ранен
среди трудов, среди утех?
И в притче о слепых, когда
слепой ведёт слепого к яру,
предел возможностей тем ярок,
что в невозможности – беда.
Всегда вперед… за шагом шаг,
но не полёт – в конце обрыва…
заставит изгибаться криво,
на дне оврага копошась.
Земля отнимет посошок…
Вот пал второй, а после – третий.
И, кто ушёл, меня не встретит,
и неизвестен, кто ушёл.
И не сойдётся с мигом миг,
как не сойдётся август с мартом,
где церковь кажется карманной,
и ветер хлопает дверьми.
И взгляд завязнет в полотне,
где нить мучений тем понятней,
что солнца нет… и даже пятен,
где солнце быть должно, – там нет.