Согласившись первый раз в жизни судить поэтический конкурс, я понимал, что это будет непросто, но не мог предвидеть характер трудностей. Из 33 произведений лонг-листа большинство оказалось написано на приличном среднем уровне, так что, за редкими исключениями, было трудно решить, каким стихам отдать предпочтение. В конечном счете я отобрал семь стихотворений, которые задевали во мне какие-то душевные струны, заставляли мигать некий внутренний индикатор, несмотря на то, что порой я видел в этих стихах разные погрешности. Те же, что оставили меня равнодушным, я отсеял. Иногда стихотворение, – как правило, длинное и неплохо написанное, – как будто подготавливает читателя к какому-то повороту в финале, а в результате заканчивается ничем. Такие я тоже с сожалением отбросил. В заключение должен все же заметить, что два или три раза индикатор мигал особенно ярко и часто, как бы намекая на то, что поэзия еще жива и может явиться в неожиданных местах и разных обличьях.
Вадим Гройсман
ГЕННАДИЙ АКИМОВ «Горячий трип»
http://www.stihi.ru/2015/08/02/5515 отборочный тур для резидентов БЛК
подъезжая к городу N досадно слетела шляпа
ворота автостоянки очередной мотель
утром похмелье во рту наподобие кляпа
надменному шведу я ночью грозил отсель
зона погранконтроля тут я всегда не дома
улыбка на стойке таможни жжется что крепкий йод
в паспорте вклеено фото птеранодона
или усамы бен ладана черт его разберет
было б неплохо иметь глаза на затылке
алебарду в ботинке стреляющий саквояж
приземляясь в берлине с меня слетели закрылки
следом шасси элероны и полностью фюзеляж
бросок в марракеш под копытами почва востока
все гаджеты перегрелись миссия неясна
рубаха до нитки ствол из трубы водостока
одна нога там на другой перебита плюсна
подползая к самарре с плеч голова слетела
я предан они одолели засады на всем пути
в пыль осыпа'лись последние части тела
зверски палило солнце и шляпу уже не найти
Это стихотворение привлекает тем, что в нем присущий поэзии драматизм выражен необычными средствами – средствами абсурдного юмора. Написано оно достаточно умело, автор нигде не сбивается с однажды взятого тона. Хотя кое-где мой взгляд спотыкался о слишком научную лексику, но это, возможно, от моей собственной отсталости.
АЛЕКСЕЙ МИРОНОВ УРАЛ «пока не погаснет жасмин»
http://www.stihi.ru/2015/02/19/1635 отборочный тур для резидентов БЛК
пока не погаснет жасмин
пока не остынет шалфей
ты будешь один на один
с ущербною тьмою своей
листы словно пепел легки
их морок протяжен и чист
пока это только стихи
пока это щебет и свист
пока это только вода
небесных чаинок настой
добавиться должен сюда
и кровью окрепнуть густой
но только умолкнет вода
и что-то уйдет в переплет
остынет жасмин навсегда
и тьма свой шалфей развернет
Автор этих стихов владеет образным, метафорическим языком. Кое-где образ не объясняется, а угадывается (птицы – «небесные чаинки»). Стихи не поддаются полному осмыслению, и это, скорее, достоинство. Недостаток в том, что такие произведения, нацеленные на интеллектуально-эмоциональное восприятие, должны быть абсолютно выверены, обладать безупречной внутренней логикой. Здесь же в коротком тексте можно заметить несколько проколов – иногда излишняя прозаизация, иногда, наоборот, слишком размытая метафора.
ЕЛЕНА БОРОДИНА 13 «Анна»
http://www.stihi.ru/2015/06/17/8722 отборочный тур для резидентов БЛК
"Жил на свете человек,
Скрюченные ножки..."
Корней Чуковский
Ах, Анна, тебе ли не знать, что такое бомбежка?
Заложены уши, а взрывы пульсируют жарко
в твоей голове.
Человечек на скрюченных ножках
из детской считалочки, помнишь, его было жалко -
таким уродился. И встал на кривую дорожку,
бегом - на задворки, в убежище, в черную печку.
Без веры нельзя, пусть не в бога - в соседскую кошку,
иначе не жить ни тебе, ни тому человечку.
Тебе ли не помнить - смеялся, снарядом распорот,
пустой криворотый вокзал. На часах - восемь тридцать.
Застывшее время съедало разрушенный город
и детский дневник: шелестели больные страницы.
Неровные буквы похожи на хлебные крошки.
Чудес не бывает.
Но что это?
Сыплется манна,
идет человек... человечек - колёсиком ножки,
а рядом - прозрачная девочка...
Веришь ли, Анна...
Это стихотворение мне понравилось больше других. О трагичном оно говорит сдержанно и «просто» (хотя, на самом деле, изощренным поэтическим языком). Автор сумел создать родственное, интимное отношение к героине, показать целое через деталь, отчего содержание сделалось более пронзительным. В общем, это явная удача.
СЕРГЕЙ ДУКОВ «Сталкер»
http://www.stihi.ru/2015/08/01/1935 номинатор Алексей Исхаков
Шёл грека через реку…
…идти по низине, по чёрной воде,
где ивы скелет не найти в лебеде…
ни порванной нитки теченья…
где жжёной сосёнки торчит булава,
где чувства не могут попасться в слова,
и всё не имеет значенья…
где сроки условны, где родины нет,
где был или будет свинцовый рассвет
над стиснутым кряжами полем,
где ворон привязан с далёких годин,
как «змей» за верёвку… внизу – господин –
с цигаркой зажёванной Голем.
идти и считать, не сбиваясь, до ста,
пока не проглотит того пустота,
ногою почувствовать мякоть
высот поналепленных грубо из глин,
понять, наконец: ты остался один.
и плакать, и плакать, и плакать…
не ждать ни пощады, ни вящих чудес,
и волком косить в наползающий лес
с водой дождевой, – а не талой,
где ветер поймает её на язык
(ах, он – невидимка – как он многолик!)
шершавый, рябиновый, алый.
проделать весь путь, как бы ни был далёк…
присесть у стены и раздуть камелёк,
шепнуть однозначное «грека» –
и пальцами выдавить капли «Лыхны»…
листать принесённые ангелом сны,
в себе сохранив человека.
Достоинство этого стихотворения в том, что оно точно, нигде не фальшивя, воспроизводит мелодию и интонацию, которая, конечно, стала уже в русской поэзии классической, но тем не менее заслуживает новых воспроизведений. Недостатком же является то, что как раз в последней строфе ощущается некий сбой, недоработка. Последняя строфа, наоборот, должна быть самой ударной и отточенной.
БУКВАЯ «На санскрите»
http://www.stihi.ru/2014/04/05/4856 отборочный тур
Река её - Кама. А сердце её всех сутр -
Не знает. И, в общем - не хочет наверно знать.
Весна - время года, а годы её идут,
А значит - капель... И опять для неё - весна.
И будут поцокивать ночью её каблучки,
И с розами кто-то наверное к ней придет,
И будет звезда посылать на постель лучи
Той древней реке, у которой в глубинах - чёрт.
И там, где рукой никогда не достанешь дна,
Где столько всего, что река унесла - лежит,
Варяжскому князю поднимет ладью - звезда,
Татарскому хану пообещает - жизнь.
Наложниц монисто и голые спины рабов
У хана татарского снова в глазах заблестят,
И перстни, и чаши, к которым присохла кровь -
Воловьи повозки потянут в степную даль.
Увидишь кибитку с навесом из волчьих шкур -
В ней ложе из тигра, подушки из кумача,
В ней пленнице руки стянул сыромятный шнур,
Колеса скрипят, приближая свиданья час.
Топленное сало подарит в кибитке свет,
За пологом ночи затихнет стотонный гул,
И сердце предчувствует - жизнь, а никак не смерть,
Когда у невольницы ты оголяешь грудь.
И будет он долго её целовать бедро
В то место где раньше - огнём выжигал печать,
Воловьи повозки потянут его любовь,
Воловьи повозки потянут её печаль.
И всадники будут стремится скорее - прочь!
Уйти от реки повелит им - великий хан.
Но, как далеко не ушли бы они - за ночь,
Наутро, опять - заберет их к себе река.
И будут для них пробегать и века - как дни.
В глазницах под илом слежится речной песок.
И будет звезда по ночам для живых светить,
Чтоб утром река возвращала к себе - мертвецов.
Погаснет звезда и замолкнет бурлящий круг
Из памяти той - в чьих глубинах гнездится чёрт;
Кто в ней утонул на санскрите зовёт реку,
Которая здесь от начала времён течет.
[ санскр. kama - любовь, вожделение ]
[sutra - правило]
На мой взгляд, неровное и недоработанное стихотворение, но в лучших его фрагментах чувствуется философская глубина и многоплановость; иногда – опасная, но привлекательная сексуальность. Исторические картины оживают благодаря точным деталям. Для темы – могучая река Кама и река времени – найдены верная интонация и верный масштаб, но автор пока не знает, как отшлифовать, доработать большое произведение.
СЕРГЕЙ ГРУЩАНСКИЙ "Странники"
http://www.stihi.ru/2009/08/19/6431 номинатор Андрей Моисеев
Я помню, как старцы
по улицам тёмным ходили,
как тихо стучали в дома
и просили ночлега.
Впускали их редко,
но хлеб им – всегда выносили.
Они говорили «спасибо!»
за ломтики хлеба.
И долго потом
на закрытые двери глядели.
И хлебные крошки, наощупь,
с крыльца подбирали.
И шли со двора
под сверчков монотонные трели –
к началу просёлка,
ведущего в смутные дали.
Кем были они –
обладатели тощих котомок?
На это, за давностью лет,
уж никто не укажет...
Но вот показалось, что я –
их прямой непутёвый потомок,
которого Бог
неземною печалью накажет:
за то, что боялся их –
поздних, лохматых, несытых;
за то, что мог спать,
а над ними куражились ветры;
за то, что у глаз их,
по-детски ширo'ко открытых,
кустились морщинки,
что не были мной отогреты.
И может, фатально
поставит меня на дорогу
познание Веры,
а может быть – зло человека.
И я подойду
к незнакомому прежде порогу,
и в дверь постучу,
как посланник из давнего века.
И спросят, зевая:
"Неужто пристанища нету?".
И вынесут хлеб...
И останусь у двери надёжной...
И душу открою
навстречу высокому свету –
в котором земная дорога
становится
звёздной.
В целом это добротное, ровно написанное стихотворение. Тема и приемы не блещут новизной, но такие стихи участвуют в сохранении и передаче стихотворной традиции. Хотелось бы, чтобы поэт поработал над недоделками, такими, например, как «неотогретые морщины». После слов «И спросят, зевая» было бы уместно вкрапление разговорной интонации, автор же выдает нечто, невозможное в устной речи, и т.д.
ЯНА-МАРИЯ КУРМАНГАЛИНА «огород у дома ботва по пояс»
http://www.stihi.ru/2015/08/02/6360 номинатор «Термитник поэзии»
огород у дома ботва по пояс
на доске забора - слеза смолы
скоро осень школа и к ней готовясь
увидала - туфли уже малы
со двора под вечер - вдогонку свету
босиком - до заводи у реки
а еще недавно - в начале лета -
были эти туфли мне велики
над водой таежною птичий клирос
золотится солнышко как потир
и трепещет желтый болотный ирис -
ложнокрылый веер густой аир
и нигде нет места куда не ступит
детвора привыкнув босой форсить
ну а туфли мама мне завтра купит
чтоб носить их долго и не сносить
Это стихотворение использует известный в русской литературе прием, когда внимание будто бы сосредоточивается на какой-то частности, а главное при этом видится «боковым зрением» и становится в результате более значимым, чем при прямом упоминании. Особенность этих стихов в том, что «главное» в них невероятным образом расширяется почти до бесконечности, или, точнее, за вторым планом угадывается еще и третий, который достраивается благодаря сотворчеству читателей. Именно пейзаж, в котором основная тема отсутствует, намекает на то, что за этой далью есть еще какая-то другая даль.