Ты – в Питере, я – в древней столице у Нерли,
Как будто над эпохой, да чувства на мели.
Как будто бы с весельем, да горечь под язык
И мимика по «скайпу» – как на картине «Крик».
Как будто бы заботы о ближних и стране,
Но поговорки те же: то «истина в вине»,
То «Бог даст день и пищу», то «ложка дегтя в мед»,
То крестный ход на Пасху, то Старый Новый год.
И опытом пробиты, и зрелостью пьяны,
Но в воздухе Европы предчувствие войны.
И дворники не в моде, и мудрость не в чести.
Не Сеть, так телевизор и быт – после шести.
Посредственность повсюду да гул неразберих,
И лучшие актеры вновь на ролях вторых.
Поскольку мир в запарке, не спросишь наугад
У сторожа ночного про Гефсиманский сад.
От похорон до свадьбы, от оттепели до
Крещенского мороза и спевки «соль – ми – до».
Но как здесь не распойся, в тональность или в такт
Не попадешь с разбегу, мой старомодный бард.
По средствам жить, канюча, иль броситься с моста –
Нет разницы, покуда над каждом тень креста
И Судный день все ближе, и страх на пользу всем,
И смерть – не лучший выход из безысходных схем.
Под пирамидой – тайны, здесь – снега намело,
Но ставят по старинке на подлость и бабло.
Еда, автомобили, к стихам иммунитет,
Полжизни – ипотеке, полдня – на Интернет.
Творцы не идеальны, коль в творчестве одном
Себя находят чаще, чем в жизни за окном.
На кухнях спорим спьяну, рвем струны с бодуна
О том, что с поколенья снимается вина.
Ты – «в позах и апломбах», я – «на друзей забил»,
Коль в письмах электронных нет запаха чернил.
Так что не пой мне песен в свой видео-глазок,
Давай возьмем тайм-аут, коль замысел высок.
А то – не так, так эдак, не в бровь, так в третий глаз –
О том, что мир ужасен и однокрыл Пегас.
Сломавшись об эпоху, ломаем тут комедь.
Да и посмертной славы мы не дождемся впредь.