небо как злой турчанин,
луна налилась румянцем.
идут, шевеля плечами,
два иностранца.
руки едва расцепят –
снова сжимают до крика,
и щеки одной алеют
свежей брусникой.
глаза у другого – будто
он их своровал у русалки.
они призывают чудо
словами – в салки.
за ними щеночком память
кусает за самое сердце.
и хочется ей растаять.
ему – согреться.
но непослушные слоги
не прекращают танца.
идут, не видя дороги,
два иностранца.