Она в слезах вскочила со скамейки.
Японский бог! Как много в бабах сложного!
Струились слёз извилистые змейки.
Я не бросал словца неосторожного,
Всего-то взял да усадил на лавку,
Когда она устала… Как всё путано!
В чём дело? Я не к месту вспомнил Кафку.
В единый миг свершила строгий суд она.
Ворвались мне осиным роем в уши
Слова, что чёрств я, груб и невнимателен.
Она ушла, надменно развернувшись,
Назвав меня придурком и предателем.
Хотелось мне стремглав, прибавив ходу,
Бежать за ней, прощения выпрашивать,
Но прежде руки оторвать уродам,
Не прилепившим надписи «Окрашено».
2014