Открывая свои ворота,
В золотой и парчевый храм,
Ей хотелось любить кого-то -
Согревать его по ночам.
Слишком коротко бабье лето
И записано в плоть блокнота,
Что любимый остался где-то,
Где наряднее позолота.
Не хотела плакать дождями
Не хотела рубить с плеча -
Но лАбрис омыт октябрями
В ночь убитыми с горяча.
Сто веков у ног, под ногами,
Сто голов, сто смертей и судеб,
Сто часов, сто один экзамен -
У разлюбленных гнев паскуден.
Из пожиток в холщевой торбе-
Нещадящая нелюбовь.
На часах третий месяц скорби,
Близок час уходить домой.
Злым ветрам ее образ скормлен,
Пыл остужен, горят костюмы
И саднит утратою в горле,
И ликует зима с трибуны.