Сто двадцать лет назад на свет,
Представьте, век минул и боле,
Родился истинный поэт,
Что пел про речку и про поле.
Что воспевал святую Русь,
Что грыз за родину зубами,
И Если умереть, так пусть,
Лишь б жили хаты с образами.
Он был простым, но сложно жил,
Ведь он поэт, мечтатель вечный.
И оттого - то водку пил,
Что всех людей любил сердечно.
Он все прекрасно понимал,
И зубы стискивал от боли,
Лишь он один, наверно знал,
Снова страну постигло горе.
Хотел он братства и любви,
И ценил в человеке душу,
А революция в крови,
И душат,душат,душат,душат…
А, для чего столько смертей?
Вот, партии врагами были.
И люди резали людей,
И после как-то с этим жили.
Ужасна смерть, он видел сам,
И очи слезы наполняли,
Хотел он спрятать старый шрам,
И ему водку наливали.
Да, бог с ним, пил, вон, каждый пьет,
Но гений, далеко не каждый!
Не каждый в стихах душу рвёт,
Он рвал, сшивали, снова, дважды.
А что за строки о любви,
Но снова тут рана поэта,
И зажила, так снова рви,
Ведь нету, утешенья, нету.
Писать как он, не мог никто,
И вряд ли сможет хоть когда-то,
Ведь он в стихах себя всего,
Отдал всего и без возврата.
Страдания, тоска, разврат,
Сменялись, словно время года,
Он был нам друг, он был нам брат,
В его стихах вся боль народа.
Он тонко чувствовал людей,
И Родину любил с тоскою,
И руки – пара лебедей,
С его сцеплялись рукою.
Он был бунтарь, он молод был,
Но он не умер, он жив с нами,
Ведь он любил, людей любил,
И так же любим мы его,
Блондин, с небесными глазами.
Не просто памятник в стихах,
А сама жизнь, он сам там жив,
Пусть уж давно истлел твой прах,
Ты машешь нам ветвями ив.