Если б не эта долгая вьюга
(выйти нельзя за порог!),
не подоспело бы время досуга…
Села на стульчик у ног
я, как обычно, и жадно внимаю
речи твоей и гляжу,
как твои руки, дрожа, вынимают
снимки в каёмке «ажур»:
строгие, чьи-то далёкие лица,
рядышком с ними - твоё…
Странно, как можно так было рядиться
в это смешное бельё:
шляпки, носочки, длинные юбки!
Волосы мягкой волной,
да подведённые бантиком губки
модницы... перед войной.
…И треугольник, отцветший с годами-
текста всего лишь строка:
"Муж ваш...
на стройке...
сталинской дамбы
был моим другом, пока..."
Как прожила, как осилила беды,
как поднимала детей,
как голосила под залпы Победы -
всё за улыбкой твоей…
...........................
Лишь иногда скажешь дедово: «Эка…»
В жизни твоей, как в корнях,
будто застрял на - почти что - полвека
в ссыльных снегах товарняк.