Жёлтый, бежевый, светло-палевый
лист беззвучно летит прямо в смерть.
И октябрь повязкою марлевой
мне на руки кладёт свою медь.
Я плечами пожму и засею
этот город молчаньем таким,
что его не узнать. И со всеми
поквитаюсь объятьем тугим.
Знаю, так не бывает. Всё снится.
Но пока этот сон не погас,
ветки падают вниз, как ресницы
чьих-то чёрных, невидимых глаз.
Осень встала с улыбкой коварной,
на дома и Неву опершись.
Я и четверть красы календарной
не успел заслужить за всю жизнь.
Нет ни общего и ни личного.
Вместо личного – тонкий рубец.
Красный, охристый и коричневый
лист летит и со мною, и без.