Он не стонал, лежал ничком.
Она к нему всё ближе, ближе
Но с каждым кровяным толчком
Снижались шансы, чтобы выжить.
Уже всё видно – твою мать,
Похоже жгут не пригодится,
Рукой придётся зажимать,
Там разрывная в ягодицу.
Так и лежали под огнём
Его спасая от агонии,
Он на земле, она на нём,
Сочилась кровь из-под ладоней.
Под страх тихонечко поёт,
А что ещё ей оставалось.
Его стошнило под неё,
Ну значит жив, не зря старалась.
А в это время, где то там,
В окне, за шторами с кистями,
Гару бубнил про Notre-Dame
("Я душу дьяволу продам")
С его гламурными страстями.