мне вручает папа гвардейский щит,
он меня укроет и защитит.
мой отец смеётся: такая дочь, я клянусь на стали, я не причём, ты заходишь в комнату, плачет ночь, а она в обнимочку спит с мечом! по стопам отцовским небось пойдёшь, мой волчонок маленький и родной.
я смеюсь: ты шутишь, отец, ну что ж,
ну и бог с тобой.
мой отец смеётся: вот верный пёс, он тебя не дичится, посмотри, он хозяев сам выбирает - нос у него вернее, чем наши три, только три, ведь брата пока что нет, обними мабари, моё дитя.
я люблю тебя. ты так добр ко мне.
времена летят.
мой отец приводит кого-то в дом, мой отец смеётся уже не мне, этот, как его, я забыла, Хоу, он совсем не слушает слово "нет", как-то так противно он говорит, что понять мне сложно чужую речь,
а в моих покоях - гвардейский щит
и стальной мой меч.
я иду, иду, я иду вперёд, и идёт со мною мой верный друг, я забыть пытаюсь который год тот в огне сгорающий магов круг, те глаза хозяйки густых лесов, ту погибшую под Остагаром рать,
если б дверь мы заперли на засов,
можно было не умирать?
мне вручил отец мой гвардейский щит,
говоря: поможет и защитит,
но теперь несу я двуручный меч,
вдруг смогу кого-нибудь уберечь,
серый страж я, вне всех весов и мер,
боже, пап,
за что я в таком дерьме?