Посетил зимой село я,
где меня родила мать.
Всплыло в памяти былое,
о родне хотел узнать.
Крыши изб в снегу - под спудом.
Обитает где родня?
Два двора уже я спутал -
заблудился среди дня.
Пух небесный падал плавно,
серебрил на шапке мех.
Топая дорогой главной,
ноги мяли рыхлый снег.
У избёнки одноокой,
помню, рос огромный вяз.
Нет красавца. Пень широкий
до краёв в сугроб увяз.
Стёкла в раме льдом покрыты.
В хате холод до сих пор -
потопила печь ракиты,
украшающие двор.
Двор - дырявое корыто:
ни кола и ни гвоздя.
В сердце многое сокрыто:
говорить о том нельзя.
За околицей - лог с кручей,
бьёт родник на снежный плед.
Я спускаюсь в яр, на случай
встречу, может, детства след.
На границе балки с яром
ключ бормочет - не замёрз.
Здесь был ранен брат мадьяром,
когда пас в ложбине коз.
Вздрогнул, кровь! Нет, сок калины
россыпью в снегу коралл.
Гроздья красные корили
тех, кто ягод не собрал.
Снег глубок в низине самой.
Ров в сугробы заключён.
Вспомнил, рвали как-то с мамой
скороду мы за ключом.
Небосвод пылал закатом.
Розовел чуть-чуть простор.
Прошлое - давно за кадром.
О заветном разговор.
Мне безмерно дорогая
русская земля в снегу.
За нужду её ругаю,
но оставить не могу.