Ноябрь искажает стиль,
в задушенном топит крике.
Зачем ты мне снишься, Тиль?
Ведь я не из этой книги.
К нулю подползает ртуть,
луне подчиняясь полной.
И что бы ни билось в грудь –
я даже тебя не помню.
Но жжёт изнутри печать,
яснее тревожный запах.
И хочется зарычать,
рывком повернуть на запад.
Очнуться – глаза-в-глаза, –
где каждый с петлёй на шее.
Чьи сломаны тормоза,
и кто здесь кому нужнее –
отныне неважно, Тиль:
так – просто немножко лучше.
Темнеет. Дрожит фитиль.
Зима заползает в душу.