Слова отбрасывают тени,
и в комнате полупустой
живою кожей сходит время,
и проступает образ твой,
давно тобою позабытый,
давно развеявшийся в прах,
и медленно, дождем размытый,
из окон заползает мрак.
Им комната полна по горло,
и стекла жалобно звенят,
часы выстукивают дробно,
размеренно с ума сводя.
И снова бьется время вдребезг,
и снова, не успев срастись,
захлопывает гулко двери
перед моим немым «прости».
И не найти другой вселенной,
где можно повториться вновь
вот в этой плоти горько-тленной.
А вечность хлещет точно кровь.