Когда по каплям истекает монотонность дня,
когда прочитаны все эпилоги пьес, –
приходит время снов и забытья,
и тайна смутная влечёт меня
в неведомый предзимний лес…
Не дотянуться до холодной синевы,
там богу – богово,
и солнце, глядя сверху на прорехи скорченной листвы,
где птичьи гнёзда на ветвях давно мертвы,
крадётся в дальнее пылающее логово…
Прошедший первый снег слегка подтаял,
и в сумерках причудливая вязь следов-проталин
змеится, исчезая в чаще…
В кустах хихикают элементали,
лукаво шепчутся, и тихий смех дрожащий
химерным отзвуком дремучего поверья
плетёт и множит паутины суеверья
в бесстрастной тишине вокруг.
Как вдруг…
Потерянными перьями очерчен круг,
из тьмы глядят янтарные глаза,
и леденеет кровь, и слова не сказать.
Огромных крыльев взмахи – серое на сером,
и, замерев, я вижу, как в совиное дупло
мне отведённое здесь время
медленно
неуловимо
утекло,
и смутного видения отпущенная мера,
выпутываясь из сетей ловушки снов,
покорно тает в мерном тиканье часов...
Совиным брошенным пером моей руки касаясь,
лес растворяется во мне…
Я -
просыпаюсь…
***
фото: Laura Makabresku