Милая моя, в нашем распоряжении есть лишние секунды,
а мы их не учитываем.За годы эти секунды складываются в минуты,
за столетия - в часы. И вот, дорогие мои, за время существования
нашего города нам натикало лишний день. 32-е мая!
(Тот самый Мюнхаузен)
до закатной полосы
не добраться на трамвае:
бьют песочные часы -
на осколки добивают.
за ночь острого песка
наметает по колено,
средизимние века
окружают постепенно:
сыплют из холщовых сит
металлическое пламя.
время мёрзлое скользит
под стальными башмаками.
посыпают гололёд -
солнце дёргают за вымя...
свет песчинками течет,
не простыми — золотыми.
сверху окрик: шире шаг!
путь извилистый, червивый...
ветер войлочный в ушах
повторяет: чьи вы? чьи вы?
там, где над стеклянным льдом
брызжет радужное пламя -
мы построим первый дом,
а дошедшие — за нами,
и за линией шестой,
возле ангельских сторожек,
встанет город золотой
из намытых небом крошек,
и, под вспыхнувший миндаль,
изотрётся наконец-то
на подошвах наших сталь,
зашнурованная в детстве.
… от пропавшего ключа
след на лаковой пластинке.
ветер с твоего плеча
сдует первую песчинку,
и с Летейского мостка
усмехнётся портомоя,
провожая мотылька
в небо синее седьмое.