Посвящается старшему сержанту медицинской службы Зубенко.Н.Б. Моей бабушке.
"У войны не женское лицо," -
говорил начальник медсанбата
тоненькому юному солдату,
что в бреду держался молодцом.
А больной метался под сукном
и кусал запекшиеся губы,
и стонал, но голосом не грубым.
Бредил же все время об одном:
"Миленький, не надо умирать!
Руки-ноги целы, слава Богу.
Дотащу, а там уже помогут.
Продержаться б только до утра..."
Он в горячке таял и слабел.
Смерть косу точила в изголовье...
Напилась повязка темной кровью,
а боец лицом был очень бел.
"Выздоравливать, солдат, пора! -
пробасил начмед, погладив... косы, -
за тебя майор ваш очень просит,
ты не подведи меня, сестра."
Мне и нынче часто в страшных снах
госпиталь в лесу осеннем снится,
и война, что примеряет лица
женщин, что сильнее, чем она.
Иллюстрация - картина Геннадия Доброва "Женщина без лица"
Давно хотела посвятить стих бабушке. Удивительной красоты и мудрости была женщина. По отцу гречанка Сенполис, по матери из запорожских казаков. Гремучая смесь. Только родив сама, я поняла, что ее послевоенный подвиг не меньший, чем фронтовой. Как это вынашивать ребенка после двух тифов, если у тебя лопают рубцовые ткани на животе. Если тебе надо голодать буквально, чтобы плод был крохотным (у нас в роду дети меньше 4кг не рождаются, мы полиплодны и крупноплодны - казацкая кровь). 9 месяцев немыслимых
мучений, чтобы подарить миру новое существо. 2 сына бабушка схоронила в войну - скарлатина. На войне она их и родила. В эвакогоспиталях на колесах такое случалось. Муж ( начальник эвакогоспиталя) после ожога ее бросил.
Можете представить себе красоту и силу характера женщины, по сути калеки, сумевшей в те годы, когда на одного мужчину приходилось несколько десятков молодых и здоровых девчат, выйти замуж. Встретилась она с дедушкой, майором артилериский войск, прошедшем 2 войны (финскую и ВОВ) в сорок седьмом. В пятидесятом, вопреки всем прогнозам и угрозам врачей, родила мою маму. Раневые ткани рвались всю беременость и причиняли немыслимые страдания, вынашивать с одной почкой, я вам скажу, нелегко. Присыпала стрептоцидом раны и...ходила на работу! Работала в тубдиспансере медсестрой. Смесей тогда не было. Купили козу. Ее молоком и выпоили дочку. Дедушка так любил бабушку, что и описать-то трудно... После тяжелейшей операции, умирая в реанимации, когда она заходила в его палату, гордо говорил сопалатникам: "А эта красавица - моя жена."
Красавице тогда было под 70) Но она и в 85 была красивой. Красивой и ушла.
Награждена "Медалью за отвагу" и Орденом Славы - это из боевых наград. "Слава" тогда ценилась почти как Звезда Героя. Особенно, у женщин. За что медаль дали, я не знаю.
"Славу" за ту бомбежку. Бабушка тогда вынесла 28 раненых, двух последних прикрыла собой, когда обрушилась горящая крыша теплушки на нее. 150 см росточка в ней было. 150 см мужества. Как она могда таскать на себе мужиков здоровенных, да еще из огня, десятки раз возвращаясь за ними, я представить себе не могу... Странным образом лицо не пострадало, как и руки вниз от локтя и ноги вниз от колен. Все между этим - сплошной ожог. Пряжка ремня раскалилась так, что выжгла внутренности. Вырезали потом пару метров кишечника. 2 тифа пережила за войну - сыпной и брюшной. Двух сыновей схоронила от скарлатины. Я даже описать не могу ее жизнь, не то, что представить. А она была обычной, считала себя такой. Голодомор девчушкой совсем пережила. Рассказывала, что из еды были только семечки (Запорожье, Вэлыка Токмачка). Вот ими спасались. Говорила, что на языке
волдыри выскакивали. Но протянули как-то... Могилы братьям и сестрам рыла в 37-ом на Урале руками, лопат не было. Выселки. Спецлагеря для семей врагов народа. Прадеда репресировали, как греческого шпиона. То, что греки жили на этой земле несколько тысяч лет уже не убедило в невиновности. Прабабу Дуню туда выслали с 17-ю детьми! Младшая тройня умерла пока везли... Старшей, моей бабушке, было 16 лет.
Странно то, что дед был ярым сталинистом, а бабушка антисоветчицей и диссиденткой. Но между собой они ладили.
Вечная им память.