Жили-были дед да баба.
Был у них крестьянский дом,
Проживала с ними Ряба,
За постой платя яйцом.
А яички те старушка
То пожарит, то спечет…
Выполняет план несушка,
И за это ей почёт!
Но однажды Ряба наша
Оплошала. Срамота:
У яйца фигура та же,
Скорлупа совсем не та!
С цветом Ряба постаралась:
Будто солнце в ясный день!
Старикам она призналась:
«Было мне сидеть не лень».
Бабка строго вопрошая:
«Что за странная идея,
Может, ты у нас хворая,
И прошибла диарея?»
Но продукт не мажет руки
И тяжёл, как самовар…
«Золотое!!!» - У старухи
Исчезает речи дар.
В голове вопрос таится:
«Если клад, то как делить?»
Нет ума определиться,
Поперёк иль вдоль пилить…
Нет пилы. Пойти к соседу? -
Вдруг да спросит: «Что, почём?»
И решили: «Проще нету –
Взять и стукнуть кирпичом!»
Бабка мелом прочертила,
Где яйцу делённым быть,
Камень резво ухватила -
И давай яйцо лупить!
Била, била – не разбила.
Пальцы сплющила как блин,
Камень деду уступила:
«Накось, врежь разок один».
Дед был смолоду нехилый –
Из подков баранки гнул –
И, собрав в кулак всю силу,
Тоже взял и долбанул.
Но ни трещинки в скорлупке!
И кусочек не отстал!
Это, братцы, вам не шутки:
Не даётся капитал!
И устав лупить без толку,
(Сколько можно уж стучать?),
Положив яйцо на полку,
Улеглись на лавке спать.
В темноте норушка - мышка
Отыскала провиант.
«Хрумм!» - зубишкам ейным крышка.
Ну и кто тут виноват?
Ну и как теперь на свете
Без зубов бедняжке жить?
Молода, и сил в расцвете -
Нечем дырочку прогрызть!
И она с беды великой
Так влепила по яйцу -
Со всей мощи, с диким криком,-
Всё рассыпалось в пыльцу!
Старики, увидев это,
В смысле, видя – нет яйца,
Заревели враз дуэтом,
Зарыдали без конца:
«Ах, яичко золотое,
Нету тебя краше,
Золотое, не простое,
Где ж ты, радость наша?»
Убивается старуха,
А за нею следом дед,
Ряба слушает в два уха,
И не плакать мочи нет!
Сквозь слезу кудахчет клуша:
«Полно, будет горевать!
Только те, что можно кушать,
Буду впредь я выдавать!»