Дом, опухший от веселья,
воскресает в воскресенье –
хриплое, бакланье, темнонебное.
Ты очнёшься – вдох и выдох –
белый ворон в чёрных плитах,
осенённых матом и молебнами.
Ты спроси: ответит каждый,
что хотел завыть однажды
в сполохи сиянья над Туломою.
Дом, восставший из отлёжки,
принимает неотложку –
старую воскресную знакомую.