Моему двоюродному брату Ахтаму, погибшему в Афганистане
Жил-был когда-то самый рыжий бог -
мудрец, хитрец, немножко скоморох.
Он укрощал жару, бесстрашно глядя
на солнце сквозь опалы виноградин,
ловил в арыке рыбу на серьгу
и мог устроить в августе пургу,
распотрошив подушку тети Нади.
Мой смелый бог любил в войну играть,
по росту стрoил маленькую рать.
Воздушных змеев эскадрильи-стаи
над нами в небе крылья выпростали.
A мы метали ножички в песок.
Мой бог кричал: еще один бросок! -
когда нас в пятый раз обедать звали.
Его убили на чужой войне.
А цепь давным-давно прошедших дней,
как нитка - змея, держит и не рвется.
И я одна смотрю на это солнце,
безбожное, казалось, навсегда.
Смотрю сквозь бусину "Бахори", и тогда
мой бог бежит за змеем и смеется.