Ну, скажем, тридцать лет назад,
В красивом городе Звездинске,
Стоял на сцене паренёк,
В рубашке клетчатой и с клипсой.
Пред ним суровый худсовет
Его испытывал на прочность,
Как он поёт и как играет,
И как всё это предлагает.
Подробности писать не стану,
Не мне талантов обсуждать,
Но то, что вот случилось далее,
Об этом хочется сказать.
Затихла песня, замолчали струны
И наступила тишина….
Но, требовалось дальше,
Судей услышать голоса.
Встал первым Виктор и молвил слово
О том, что слабая игра,
Откуда, что, какая школа
И что за техника своя.
Был недоволен, явно видно,
Рассказывал про гаммы на лады,
В итоге сделал заключенье,
Вот в школу бы к Бюль-Бюль оглы.
Поднялся ярый комсомолец
И активист – звезда Денис!
И так вот, с явненьким укором, спросил,
Ну что, скажите, плиз,
Как вам стыдно или очень,
О чём вы думали когда,
Перед началом выступленья
Хлебнули рюмочку винца?
Тут зашушукались в совете,
Советовались что ли, но когда
Вдруг появилася Елена
Такая воцарилась тишина!
Минуты две, а может пять
Молчали все боясь дышать.
И в зтой мёртвой тишине
Оцепенели просто все!
Так, так, о чём вы пели?
Ага, про танцы, про любовь,
А разве может комсомолец
Об этом думать, что за новь?
Так, чьи стихи, не педсовета.
Ага, не Добронравов написал.
Ну что ж, совсем, совсем уж плохо
И даже Партию не вспоминал!
Где рифма, ямб, хорей, где смысл?
Ни запятых, ни точек, ни тире.
А вот когда Шекспир напишет,
Оно читается везде.
Играете вы слабовато,
Наслушались небось Битлов.
И что за клипса, это ж явно,
Ну не достойно ленинских рядов!
Короче, двойка и, извольте,
Не место петь на сцене вам.
Полно достойных, даже умных,
Могущих петь без фонограмм!
А на галёрке, в уголочке,
Сидел Михалыч пожилой,
Крутил усы и волновался
И видно, что на сцену рвался он.
Нет, не артистом быть хотел,
Пытался встать, но не посмел.
Катилась по щеке слеза
И вырвались из уст слова…
Спасибо, парень, зацепил
И к жизни даже вдохновил,
Я думал, что уж никогда,
Не всколыхнёт моя Душа.
С ним внучка, Юлечка была,
Спросила, деда, ты чего-то, а?
Я тоже очень полюбила,
Скажи, чего ты плачешь, дед?
Давай-ка купим пареньку конфет!
Вот так вот, тридцать лет назад,
В красивом городе Звездинске,
Стоял на сцене паренёк,
В рубашке клетчатой и с клипсой.