лунное затмение кормит изголодавшихся убийц,
он за ее шагами медленно,
увидев его, она вниз,
тихо крадется под кронами, приподнимая каблучки,
лунное затмение слишком медовое,
для нерасторопных девиц.
он натирает до блеска сталь своего сердца
и хандрит до безумия за ее ласками,
а она так юна, мила и беспечная,
подставляет ему свои загоревшие запястья;
он их целует, еле касаясь губами,
нежные убийцы рождаются томными дамами,
и в момент откровения в его голове звучит виолончель,
он повелитель тонкой драмы
выпьет всю ее боль,
выпьет всю ее кровь
большим граненым стаканом,
роза цветущая вновь станет его достояньем.