До крови напрягая без того уставший взгляд,
И сжав кулак, ногтями раздирая на ладонях кожу...
При всем желании вас более не потревожу -
Вы больше не услышите мой истеричный звукоряд.
Вам больше не почудится тоска в моих глазах -
Вам глаз моих вообще не видеть боле,
Вам голос мой теперь, что ветер в поле -
Пронесся мимо, заплутавшись в волосах.
При встрече вам не сжать моей руки
И не коснуться губ моих губами -
Невыносимо жаль, что жизнь цинично сталкивает лбами
Да тошно так, что напрягаем желваки.
Свербит нутро при встрече и дрожат коленки,
Моргать до слез - в глазах песок,
Создать событие всего лишь выстрелом в висок...
Не вспомнят даже автора нетленки.
Смой грим! Откройся! Покажись, ублюдок!
Кого хранишь за маской Суперсчастья?
Любителя разврата и безвластья,
Который думает, как ублажить желудок?
Руби с плеча! Чего уж мелочиться?
И в пух, и в прах, налево и направо.
Чтоб каждый взгляд потом не выглядел лукаво -
Кто знает, может что со временем случиться...
Стрельнуло в ухе - все сильнее ветер.
Погряз в работе, будто бы в болоте.
Как будто в золоте, по факту - в позолоте
И сидя на "двуногом табурете".
Ладонью потной ухватившись за рычаг,
Наполнив напоследок для собаки миску.
Уйти, оставив лишь внизу приписку:
"Я вынес это все один, на собственных плечах!"
27-11