Обжигают соблазны и сушат…
В суматохе мелькающих дней
необузданный мор равнодушья
не щадит даже лучших людей.
Есть хорошие люди… Но все же
словно птички – полетом живут.
Боль чужая их не растревожит,
от глубоких сомнений уйдут.
Не имеют тяжелого сердца,
не подводят суровый итог;
и порхают от встреч до концертов
словно пчелы – с цветка на цветок.
Кем-то горестно сдвинуты брови;
кто-то к совести громко зовет;
тот пытается с веком стать вровень;
тот над веком своим привстает.
Кто-то духом и ликом прекрасен,
предъявив неоплаченный счет,
он вериги своих несогласий,
словно грешник, по миру несет.
А меж ними, собой невелички,
о заботах других не тужа,
всё щебечут под стрехами птички,
над нектарами пчелки жужжат…
Наше сердце – не флюгер, а рупор!
И пока не закрылись глаза
не хочу остывающим трупом
равнодушно глядеть в небеса.
Для любого несчастья открыт я.
И готов среди ясного дня,
чтоб чужая измена, как бритва,
Полоснула. По горлу. Меня.