Пост начался Рождественский - последний пост в году,
И в эту ночь я сон во сне увидел наяву,
Как будто, в винной комнате сижу, в душе - покой,
Я захотел вина попить и друг, чтоб был со мной.
Там стол, два стула – собраны из бочек с ободком,
А посреди стола – бутылка с красным в цвет вином,
И два бокала для вина, богемский был хрусталь,
Еда - божественный орех с названием миндаль.
Я друга жду, вот-вот придёт, вдвоём вина попить,
С ним об охоте, о рыбалке всласть поговорить,
И обсудить - как быть зимой, где лыжи "раскатать",
Где в грёзах сладостных бесед тоску души прогнать.
Намеревался позвонить - вино в стекле не ждёт!
Друг должен был прийти давно, а он всё не идёт...
Глаза прикрыл, задумался... Вдруг слышу - слабый гул,
Как будто шум листвы в саду, и ветерок подул.
Я наблюдаю: ... С потолка, сочится чья-то тень
И потихоньку, вниз скользит каскадами ступень,
Над ней парит-спускается мужчина средних лет,
И стало в комнате светло, хотя погашен свет.
5
Сошёл походкой неземной, потом он на пол встал
И на меня он посмотрел, видать, меня он знал,
Нейтральным взглядом, словно вдаль, смотрел через меня...
Я затаился, обомлел дыханье затая.
Виднелись ясные черты, его одежды цвет,
Высок, красив и худощав, как в сказке он одет,
Лицо продолговатое, прекрасные черты,
Бородка чуть-чуть острая и тонкие усы.
Глаза – как голубой топаз, так - небу лишь цвести,
Я не видал красы такой, что взгляд не отвести,
И плечи, будто спрятаны за прядями волос,
А на лице его – прямой и утончённый нос.
Услышал запах я тогда, как пред дождём - озон,
Заполнил лёгкие мои в одно мгновенье он,
Я приподнялся и кивнул, рукою указал,
Чтоб сел на стул, что бочкой был и «Добрый день» сказал.
В ответ он головой кивнул, чуть приоткрыв уста,
Как будто взгляд его сверлил и жёг мои глаза,
Сказал негромко:
«Я пришёл... поговорить с тобой,
Понять, что мучает тебя и что с твоей душой...».
10
Ему ответил: «Разговору – никаких преград,
На все вопросы дам ответ, тому безмерно рад,
Коль разговоры все со мной пройдут без суеты...
Тебя я угощу вином..., ну что, согласен ты?
Но также я хочу понять, ты - призрак, человек?
И как ко мне ты вдруг проник, мне не понять вовек...».
В ответ сказал мне:
«Всё потом, ... присяду, отдохну,
Хоть в мыслях скажешь «уходи», – я встану и уйду.
Без приглашения пришёл, вино ты славно льёшь,
Коль мне откажешь – я уйду, и выпью, коль нальёшь,
А на вопросы, что задам, с ответом не спеши,
И я пойму всю боль твою, всю хворь твоей души».
Чуть улыбнувшись, он присел и сразу мне сказал:
«Вопросы, что задам тебе, я многим задавал,
Ты отвечай мне как себе, без лжи и без прикрас,
Имей ввиду, что шанс ответить дам тебе лишь раз!
Скажи мне, веришь в Бога ты, и освещён ли дом?
Обвенчан ты? Крещён в Церкви? Ты крестишься перстом?
И крестишь ли святым крестом - себя, детей, родных,
Людей той веры, что и ты, врагов, людей чужих?
15
Как часто в храмы ходишь ты? Как держишь ты посты?
И как ты часто молишься, иль только в дни хандры?
Когда ты был у батюшки, грехи, чтоб отпустил?
Давно ли причащался ты и куличи святил?
Как часто ходишь ты к могилам близких и родных,
Ушедших братьев и сестры, и взрослых, и младых,
Усопших дедов, бабушек, и Мамы, и Отца,
Друзей, что нет среди живых, чьи не стучат сердца?
...Я думаю, достаточно вопросов задал я,
Пока я сделаю "привал" - послушаю тебя,
Ты говори, я отдохну, попробую вино,
Давно пил красное вино, уж много лет прошло».
Я медленно налил вина и предложил, чтоб взял...
Бокал за ножку, подхватив, он к свету приподнял,
Бокалом сделал малый круг, вино в нём раскрутил
И носом запахи впитал, лишь после - пригубил.
Он головою чуть качнул, - понравилось оно,
Потом сказал:
«Давно не пил я красное вино,
Плесни-ка мне в бокал ещё душевного вина,
Пока я пью, ты отвечай, а я допью до дна».
20
Я был смущён, стоял пред ним и думал - как начать?
И на вопросы, что спросил, как мне ответ давать?
А как воспримет мой ответ, известно лишь ему,
Ведь он рассудит по делам, к несчастью моему.
. . .
Сказал, как есть: "Я верю в Бога. Я – христианин.
Крещён и дом мой освещён. По крови – славянин.
Крещусь, как Мать наставила. Ношу нательный крест.
Всегда я верил: "Бог не выдаст, а свинья не съест".
С женой обвенчаны в Церкви, дай, Бог, здоровья ей,
Живём мы с ней в ладу, у нас есть двое сыновей,
И внук, и внучка есть у нас, детишки крещены,
Молитвы знают хорошо, во Храм уж введены.
Фамильные могилы посещаю редко я,
Живу за тридевять земель, вдали моя родня,
Могилы дедов, папы, мамы, брата и сестры,
Не посещал уж пару лет - дороги тяжелы.
На службу в Храм, пусть Бог простит, давным-давно я был,
Давно не причащался я, про исповедь забыл,
Посты я взрослым не держал, таким уж в жизни рос,
Хотя, ребёнком с Матерью держали строго пост.
25
Я в Храм хожу – зажечь свечу за здравие семьи,
Просить, чтоб Бог дал всем успех и радостные дни,
Свечу за души тех, чьих лиц не видит Белый Свет,
За умерших родных, друзей, что рядом больше нет.
За отпущением грехов я в Церковь не хожу,
Уж так, колеблясь, да иль нет, на свете я живу,
А все хожденья к батюшке, грехи, чтоб отпустил,
Не вижу в них спасения, никто не убедил.
Ведь грешник жертву выбирал без боязни к греху,
Зачем же злобный грех прощать и потакать ему?
Потом тот грешник вновь начнёт «накапливать» грехи,
И разнесутся эхом крики «Боже, помоги!».
Лишь в бесноватом теле грешник силы набирал,
Он одержимый дух земной, своей душою пал,
А горб его грехов растёт, в округе мир круша,
Не слышит тяжести грехов лишь грешная душа.
Моря ограбленных людей, ... Чьи их дома сейчас?
Жертв, брошенных в костёр войны, и кто их жизни спас?
Обманутых родителей и брошенных детей,
Живущих средь безбожия безжалостных людей.
30
И сколько тех униженных, и выгнанных в поля?
И где им видеть Божий Свет? И где для них Земля?
А компаньонов, предавших друзей ради монет?
… Я слышу лживых их речей, вульгарный их фальцет.
Премного тех обманутых улыбками «друзей»,
Что хитростью владеют всем как истинный злодей,
Они все бредят вечностью, душой они скупы,
Живут они лишь для себя и сердцем все малы.
Приходят в Церковь к батюшкам все те, кто в злобе жил,
Все те, кто жёг дома людей, кто вешал и душил,
Захватчики, насильники, ворьё чужих идей,
Бездушные губители спокойствия людей.
И как тут быть, коли душа страдает без вины?
Коль впала в клетку невзначай, - то счёты сведены...
И отпускают батюшки всем грешникам грехи,
Тем временем, растут грехи как в поле сорняки».
. . .
...Он долго мне смотрел в глаза, как будто глядя вдаль,
Потом он сделал вновь глоток и взяв в ладонь миндаль,
Один орех закинул в рот, держа бокал в руке,
На два других лишь посмотрел и сжал их в кулаке.
35
И на лице его, впервой, улыбку видел я,
Подумал – не обидел ли? ... пустая болтовня?
И, посмотрев, что пуст бокал, вина я чуть долил,
А он, кивнул в согласии и вновь заговорил:
«Я вижу главное в тебе - душа твоя чиста,
Ты правду всю мне рассказал, она в тебе видна.
Ведь я всё знаю о тебе, о людях всей Земли
И чем ты дышишь, чем ты занят, помыслы твои.
Я объясню, чтоб понял ты, что все грехи людей
И все их добрые дела, ход мыслей их, идей,
Бог видит сразу, наяву и вспомнит лишь тогда,
Когда предстанет их душа в день Страшного суда.
Как бы не прятали грехи, в мечтах достичь удач,
О них Бог сразу узнаёт, хоть прячь их, хоть не прячь,
Поэтому, - идите в Храм, покайтесь за грехи,
В мольбах просите: "Боже мой, прости грехи мои".
Ты в Храме исповедуешься, причастишься там,
Увидишь сразу, как воспрянешь ты душою сам,
В грехах покайся, попроси ты милость у Христа,
Возможно, он тебя простит, даст хлеб в твои уста.
40
А если ты грехи свои не хочешь отпускать,
Накопишь ворох тех грехов, начнёшь их забывать,
Их не успеешь замолить, мгновения пройдут,
Смотри, проспишь свой Судный день - последний Божий суд.
Одних Господь помилует и в рай пошлёт их жить,
Других, по тяжести грехов, лишь в ад душою гнить,
А всех безбожников, погрязших в суете грехов,
Он не заметит, а сожжёт с охапкой ветхих дров.
Из ада забирает Бог к себе лишь иногда,
Когда Господь простит всё то, в чём их душа грешна,
Тогда, возможен новый суд, но через много лет,
Тем временем гореть в аду души унылый след.
И каждый должен сам решать - раскаяться, иль нет,
Отпущенные все грехи – на Божий суд билет,
Всем надо в Храмы приходить, чтоб души очищать,
И в исповедях о грехах своих не забывать.
Не бойтесь Страшного суда, когда душа чиста,
Коль все отпущены грехи - откроются врата,
Там самый справедливый суд - небесный парадиз,
Вверх тянут добрые дела, грехи же - тянут вниз.
45
И в обстановке тихой той, без страстной суеты,
Исполнятся, возможно - нет, души твоей мечты,
Возможно, согласится Бог, бесстрастно, не тая,
Чтобы в небесном доме том, жила душа твоя».
. . .
Взяв в руки в третий раз бокал, он посмотрел на свет,
Вдыхая винный аромат, втянул вина букет,
Допив вино - бокал поставил он на бочку-стол,
Зажав миндаль в руке, вдруг, повернулся и пошёл.
Опять явилась лестница, он на ступень шагнул,
Рукой коснувшись поручня ко мне свой взор вернул...
... «Ты понял, что за гость сегодня навестил тебя?
... Я – Божий сын, Иисус Христос, твой Бог, да, это – Я!».
… «О, Боже мой, меня прости, тебя я не признал...»,
Я вновь вина налил ему, к нему я подбежал,
Лишь мысленно подумал: «Ты, прости меня, мой Бог» ...
Бокал он взял, но пить - не пил. Я говорить не мог.
Я тут же на колени пал, обняв полу - застыл,
А в мыслях я просил прощенья, ... смел в беседе был,
Ведь думал я, он - человек, не понял, что Он – Бог...
Сказал мне:
"Поднимись, постой, с тобой не буду строг".
50
Он троеперстие сложил, мокнул в бокал с вином,
Коснувшись рук моих и лба - перекрестил перстом,
Потом вернулся Он к столу и слил вино на стол,
Бокал свой боком положил и к лестнице пошёл.
По лестнице поднялся вверх, Его уж не видать,
И растворилась лестница, мне хочется рыдать,
Не видно никаких следов, вновь белый потолок,
И содрогнулся телом я, как на ветру листок…
Меня, в тот миг, покинул сон, а в комнате светло,
О, Боже мой, - приснилось мне?! … я посмотрел в окно,
А там погода зимняя, лишь лёгкий снег идёт,
И где-то, еле слышно, пролетает самолёт.
Ну, думаю, приснится же, ... Бог пил моё вино!
Не всякому приснится то «объёмное кино»,
Я, потянутся, встал с кровати, в ванную прошёл
И к зеркалу, смотреть себя, зевая, подошёл.
Рот в зёве приоткрыв я, вдруг, в том виде и застыл,
На лбу увидел след перста, что Бог меня крестил,
А на руках был тот же след, понюхал – да, вино,
Неужто это наяву, а может сон-кино?
55
Я быстро побежал в подвал, чтоб посмотреть, что там?
По лестнице спустился вниз раздетым, стыд и срам...
...Там стулья те же, бочка-стол, вино, бокал, миндаль,
Второй бокал лежал в вине, блестел во мгле хрусталь…
И, в это время, появился голубой туман,
Покрыв собой ту бочку-стол, бокалы, винный жбан,
И таяли под ним предметы, будто снег весной,
Поделать ничего не мог в тот миг, тогда, с собой.
И пятна стали исчезать, и камнями спадать,
И будто плавился миндаль, и стулья вниз стекать,
Какой-то шум гудел вдали и воздух чуть шипел,
Лишь где-то, тот же детский голос тихо песню пел…
Ещё мгновение и всё, - сошли предметы все,
Миндаль, пролитое вино, как иней по весне,
Осталась бочка для вина, рассеялся туман.
Закончился мой сон во сне - видения обман.
И вдруг раздался резкий звон и в страхе я вскочил,
А сердце бьёт в моей груди и свет мне снова мил,
На руки, лоб - я посмотрел, ведь зеркало не врёт,
Нет тёмных от вина следов, … лишь в окнах снег метёт.
60
Надеюсь, что мне Бог простит всю дерзость слов и снов,
Что душу мне не заточит в немую боль оков...
... «Прости, Спаситель, за слова, за сны и за стихи,
И, коль придёт мой Судный день, - пойми, прости, прими».
. . .
А где-то, как в раю, поёт прекрасный голосок,
И расстилает свой ковёр в полях седых снежок,
И, слава Богу, что мой сон, был сложным сном во сне,
Что с Богом был, как наяву, что Бог приснился мне...
= = =
03.12.2015 г.
PS!
Из пережитого, я понял, что на осознание сна-предупреждения, возможно, на исправление ситуации, Бог даёт человеку некоторое время...
К моему великому сожалению, я понял значение этого сна с большим опозданием, лишь спустя две недели... Возможно, это и было Его наказание за мои безбожные стихи.