Пишет Алсидес: «Вечер смотрит на меня, а я на него.
Могу поклясться всеми святыми,
Тонкое лицо этого вечера рассматривал еще Боттичелли.
Сандро поймал его взглядом, случайно брошенным в зеркало,
В котором отражалось смуглое флорентийское небо с облаками,
Курчавыми, словно волосы на голове Купидона.
Мне вдруг стало совершенно очевидным, что
Если я расположу свое тело вот так и так, под таким углом,
То обязательно отражусь в том самом зеркале, у Боттичелли.
Я почти взмолился: О!
Сделай так, чтобы я, фантом иллюзорного мира,
Обрел реальные черты
С помощью твоего искусства, которое может все,
Вплоть до оживления неизвестного
В точке столкновения двух случайных мгновений.
Я точно знаю: тонкое смуглое лицо этого вечера
Вижу сейчас не только я,
Но и он, Боттичелли, тоже его видит!»