Пять утра по московскому времени.
Но зима не спешит с рас
светом.
Тьма на улицах полураздета
и проткнута светом неоновым;
оттого она в городе скована.
Или в небо ей путь, иль в
расщелины.
В поднебесье опальным изгоем
снег латает пустоты пространства.
Ищет ниши для собственных шансов.
В облаках было б легче скитаться
и нетронуто чистым считаться,
избегая знакомства с землею.
А в предложенном мегаполисе
не приветствуются катаклизмы.
Взмокнут дворники и механизмы
на уборке последствий стихии.
Чистый снег от язвительной химии
примет облик затравленной помеси.
Человеческие законы
создаются, чтоб в русло направить,
в свои рамки загнать и заставить...
Приключились со снегом заносы,
пал он в ноги и под колеса,
обеляя столичные зоны.
Он пока еще вхож в поле зрения,
даже больше, чем редкий прохожий,
от объятий улиц продрогший,
чужеродный на снежном фоне,
пробивающий след меланхольно,
и нацеленный в день и стремления.
Скоро утро предъявит права.
Станет ясно, к чему стремиться.
Оживут магистрали столицы.
Распростившись с ночною истомою,
от подъезда, привычно знакомого,
повлечет в неизвестность Москва.