Дробясь, на грохот падает дорога,
песком и щебнем оседают дни.
Во мгле белеют плиты у порога,
теснятся тени на изнанке ночи,
свободные от смертных оболочек,
и вздрагивают редкие огни.
Здесь тень моя сидит на перекрёстке,
не вглядываясь, что там впереди,
перебирает камни дней в извёстке,
слюде и глине. Вот и закоптелый
на сколе, где душа рассталась с телом.
И ждёт твою. И медлит уходить.