Палантин на замёрзших мирах
по-невольничьи клетчат.
Эта, в белом халате, зима
мои раны не лечит.
Точно время до первой звезды
и до крестного хода,
как монах исихаст свой язык
прикусило. Но кто-то...
кто-то взглядом далёким смотрел
на кольчужные окна.
И зимы наступательных стрел
рассыпались волокна.
Чуял оттепель рыжий паук
и зелёная муха.
Из естественных школьных наук
вспоминалась осьмуха.
Вспоминалось - ботинки дотла,
в кровь разбиты колени,
и как мама всю ночь не спала,
и с мороза пельмени.
От каникул в станичной пыли
карамельная долька.
Двухколёсное детство вдали
замаячило...
Только
день был слизан коровой сухой
с бородой фараона.
А подушки пыхтели: - Отбой!
И ворочались сонно.