Утро
Январские глубоки небеса,
Восторг их синий - взглядом не окинуть...
Прокравшись между сосен, как лиса,
Мне солнца лучик рыжий лижет спину.
Я знаю, скоро зимний день пройдёт:
Он, как любая радость, скоротечен.
Но сердце всё ещё чего-то ждёт,
Или того, кто им пока не встречен...
В нём та ж звенит задумчивая стынь,
Что синие измучила сугробы.
Фатой (а может, саваном) застыл
Морозный воздух самой высшей пробы...
День
Здесь небо - словно поле белое,
И гложет хлад сухой ковыль...
И дерева заиндевелые
Покорно свесили главы...
Здесь всё застыло, всё недвижимо,
Лишь дьяк в церквушке голосит:
"Сей мир спаси, Творец, и иже нас,
Заблудших чад своих, спаси!"
Вечер
В пол-неба закат. Он малинов и светел.
Так чист, что ни глаз, ни души не отвесть!
Я сам - это небо, и солнце, и ветер,
И что-то ещё, чего мне не прочесть...
1992 г.