Разговоры, переговоры…
Снова в центре вниманья Донбасс.
Худой мир лучше доброй ссоры,
убеждают политики нас.
Кто же с этим возьмётся спорить?
Тот, кто взяв на себя всю вину,
скажет вдруг:
Я хотел всё испортить.
Это я развязал войну?
Вы спросите любую бабусю
что такое она – война?
А с политиков всё как с гуся-
всё как с гуся речная вода.
Отряхнулись. Поправили галстук.
А затем, посерьёзнев слегка,
посмотрели военную карту,
где остались стоять войска.
Блокпосты, деревеньки, кордоны…
Здесь ваш сектор.
А здесь уже ваш…
И границу буферной зоны
прочертил цветной карандаш.
Вышла мирная передышка.
Минск противников разделил.
Киев видел: ему почти крышка.
А Донбасс: не хватает сил.
Для военных и справа и слева,
этот мир, словно гонг на обед.
Но в потёмках печали и гнева
мирным людям забрезжил рассвет.
И, конечно, верили в чудо,
кто скитался по хатам чужим.
Небо, звёзды, печные трубы-
это всё, что осталось им.
Но скитальцы вернуться мечтали,
и отстроить свои дома.
Лишь бы здесь «васильки» не жужжали,
от которых сходишь с ума.
Вот вернутся,
очаг возгорится,
голосами заполнится дом
и дворняга засуетится,
в знак признанья виляя хвостом.
И с поклонами матери Спаса,
но не сломленные судьбой,
потянулись изгои Донбасса
из России обратно домой.
Запустенье бродило по сёлам.
Ничего. Враги далеки.
Только снова взжужжались, как пчёлы
проклятущие «васильки».
Кто-то вновь жинку нес на дорогу
и водителю:
-Довези!
И так долго искал её ногу
в непролазной топкой грязи.
И опять какой-то мальчонка,
что по базу от мин бежал
на руках с притихшим котёнком,
перед смертью так жадно дышал…
А политики трубят в трубы,
протоколами шелестят
не вникая, как хрустят зубы
от бессилия у солдат.
Потому что мучительно это -
потакать чьей-то тёмной игре,
оставляя врага без ответа.
Перемирие на дворе.