4.
Ворон влетел ко мне с глухим и громким криком "Никогда",
Чуть-чуть сгорев, отправил я его обратно, к автору, в тот рай,
А может ад. Отправил, измеряя расстоянием долгов поезда,
В тот далекий, тот небесный, иль подземный наш родимый край.
Расстался я уже давно с прощальной музыки столицей,
И нет причин писать письмо, ведь скоро встретимся, как встарь,
Пройдет, мой друг, старинной песни часть по лицам,
Уже я не волнуюсь, увижу близкий мне давно фонарь.
Затихнет музыка и стих, пройдет, как тень широт земных,
Медленно, загадкой по морям, по лесам, и по столицам,
Перебегая любимых людей без проклятых звуков кривых,
По берегам, по грустным беспричинно лицам.
"Тишина, и только тишина" - так личный мой пророк твердил,
Мои пророком была моя бесформенная и безродная душа,
Которая, возможно, не рождалась по спуску перил,
Ступеньки, потолки, в подъездах разрушая, круша.