Повесть. На Колыме

Иван Коршунов 2
В прошлом мной не забытом, далёком
Сквозь метель и пургу, и туман
Над бескрайним Сибирским Востоком
Я на север летел в Магадан.

Но морозной и вьюжной пургою
Он, не жалуя, встретил меня
Не за зимнюю обувь зимою
Зло меня, за беспечность, браня.

В неизвестный, далёкий посёлок
Ехал в ссылку, казалось мне, я
Неизведанный путь был мой долог
Здесь была лишь одна колея.

Но дорожная прочная масса
Полотно было крепче, чем сталь
И бежала на севера трасса
Здесь единственная магистраль.

Терриконы породы стояли
Ландшафт горный, ни сёл, деревень
Чёрные лишь вороны летали
Птицы прятались от ворон в тень.

И без шума, безмолвно, без гласа
В дикую шла и в серую даль
Трудовая Колымская трасса
Здесь дорога одна, магистраль.

Орда вражеских копий орава
Окружала, казалось, меня
Они сзади, то слева, то справа
Копьём каменным грозно звеня.

И доспехами, мне грозят шлёмом
Островерхою шапкой, копьём
Не помогут уклоны, подъёмы
От врагов, всё равно, не уйдём.

От картины тяжёлое чувство
Оставляет во мне тот пейзаж
Разве это быть может, искусством
Это лунный, унылый мираж.

Дикая Колыма, как планета
О большой загрустила земле
Но разрыта она и раздета
Одиноко страдает во мгле.

Тенью прошлого тёмного реет
Над ней спящей глубоким как сном
Разбудить если кто-то посмеет
Прошлое вспомнит ли, о былом.

Стражи грозные эти напомнят
Грозя, каменным, острым копьём
Мною знак этот явный был понят
Этим тёмным, как ночь, зимним днём.

Крайний Север всё выше и дальше
Вёл меня вдаль Колымский мой путь
Чтоб запомнил, копьём страж мне машет
Так смотри же наказ не забудь.

И всем тем, кто когда-то здесь были
Должен я их спросить, им сказать
Здесь когда-то, которые рыли
Долго ли ещё им тут стоять.

Уходил справа, слева, без гласа
Злого хищника каменный след
Оставляет Колымскую трассу
С копьём стражи уже больше нет.

Тракт Колымский, бегущий на север
Станет людям и ближе, родней
Забыт дух земли, как пахнет клевер
Весной пашня, забыли о ней.

С этим чувством людей только свяжет
Тракт Колымский своим полотном
Пот и кровь с той породою ляжет
Жёлтый знак станет главным звеном.

И ничуть не жалея природу
Ради жёлтого знака того
Говорят: очень надо народу
В поте лиц добывают его.

Народ был, как сейчас, голым, босым
Он, по сути, живёт в нищете
Ныне, кто был до власти доросшим
Руки жадные греют лишь те.

Сотни тонн золотой этой массы
Как рабы, добывали казне
Тёмной ночью Колымскою трассой
Поскорей увезут в тишине.

С сатанинским, чтоб кто-то пятном
На своём тупом лбу и продажном
Погрел жадные руки на нём
Народ видел в гробу он багажном.

Этот жадный, продажный воитель
Проводник подлых мыслей и чувств
Был коррупции главный носитель
Воровских президентом искусств.

Их судьба по наитию свяжет
От рожденья его с подлецом
Факт бедою на всех людей ляжет
Далеко это будет потом.

А пока я прожил в Ларюковой
Проработал три года в тайге
Предстоял отпуск материковый
Я бегу с отпускными в руке.

Я в тайге отработал три года
Пора в отпуск мне ехать домой
Хороша, как на редкость, погода
В южный Крым лежит в тёплый путь мой.

Что на севере значат три года
Лета три и три длинных зимы
Для познавшего трудность народа
И не знавшего тюрем, сумы.

Мороз под шестьдесят им не страшен
На них шапка в мороз набекрень
Но давно пыл уж этот погашен
В памятную уходит уж тень.

И таёжные годы скитанья
Оставляют они на мне след
В старости, что на воспоминанья
Проливать, и помогут мне свет.

Помню, что было в эти три года
В жизни северной той, не простой
Минимум был условий, как мода
Огненной и спасенье водой.

Не раз жизнь там была под угрозой
В моей жизни сезонной в тайге
Но тогда это было всё прозой
Как обыденный снег был в пурге.

Были в личном ненастья и плане
Как в природе и летом, зимой
Как алмаз, жизнь несёт в себе грани
Вертясь, светом к тебе, то вдруг тьмой.

Ведь над чувствами люди не властны
Могут сдерживать только себя
Потому они в жизни несчастны
Или, насладясь, любят тебя.

И оставив, боль в сердце и рану
Жизнь вдруг временно эта уйдёт
Я противится тому не стану
Меня отпуск на материк ждёт.

Мои были не долгие сборы
И готов уже мой чемодан
Лечу через Колымские горы
На авто в город я Магадан.

Вновь Колымская ждёт меня трасса
И несёт меня радостно вдаль
И не зная, покоя ни часа
Тебе отдыха нет, магистраль.

Магадан, как Колымское сердце
Предо мною открыт Океан
Теплом твоим спешу я согреться
Звезда Северная-Магадан.

И дарами я греюсь твоими
Новый дар был-аэровокзал
Винами ожидал Крым сухими
И устав, в самолёте я спал.

Впереди Симферополь и Крым
С морем солнечным, с пляжем, любовью
Вино крымское было густым
Как Агдам, не казалось мне кровью.

И горячих дев солнечный пляж
Встречи лунные, парки густые
Над тобою единственный страж
Луна светила в часы ночные.

И с Советского всего Союза
Сюда женщины едут дышать
Морским воздухом, сбросив, часть груза
Чтобы новое в душе познать.

Южный Крым был хорош, тепло в нём
Светит солнце день целый лучами
Но мечтал я в Крыму о своём
Севере, я пропитан снегами.

Во мне билось Колымское сердце
Ждал меня уж давно Магадан
Где бы мог я душою согреться
Рядом с ним Тихий был Океан.

Ожидала Колымская трасса
Обещала, что встретит теплом
Долгожданного милого часа
Я дождался с великим трудом.

Через весь СССР, всю страну
И Байкальские виды Сибири
Я в оконном, пристывши плену
Пролетел по Сибирской я шири.

Меня горы манили Востока
Сквозь пургу, облака и туман
Я спешил, меня ждала дорога
Там, где город был мой Магадан.

Вышел на поле, пьяный стою
Магадан-здравствуй, горы родные
Снова здесь я в заветном краю
Вновь я вижу чащобы лесные.

Меня ждала Колымская трасса
Трудовая одна магистраль
Нет тебе же спокойного часа
Умчит в северную меня вдаль.

И, как прежде, всё было на трассе
Тот же хмурый, унылый пейзаж
И кричит грозным, диким мне гласом
Потрясая, копьём старый страж.

Просьбу выполнил ли, что сказали
Долго ли ещё здесь нам стоять
Что давно они душу отдали
Богу, дьяволу, что мне сказать.

Придут новые люди, другие
И закон будет на Колыме
Но такие ж, быть может, лихие
И погрязнет всё в прежней, во тьме.

Ничего не ответил я стражу
Ветер грозный его крик отнёс
И автобус прибавил наш газу
Смрадный дым ушёл между колёс.

Вижу я из автобуса, с трассы
Вдруг отчётливо стали видны
Встречи, ждущие со мною часа
Трудовой Ларюковой огни.

03.11.2005г.
31.12.2015г.