Лежу. Дремлю, едва сомкнув глаза.
Впускаю в душу чёрный сонный морок.
Луна гноится жирно в небесах,
Путь Млечный — словно подзалупный творог.
Спешат куда-то на стене часы,
И в тихой пляске Витта холодильник.
Мой хер набухший пачкает трусы...
С чего бы это, ёбаNый коптильник?
Ах, да! Мне вновь пригрезилась Она
В бесстыдных позах с телом супершлюхи...
(Прости меня, законная жена,
за эти сексуальные прорухи).
Уж имени не вспомнить нипочем…
Наташа? Оля? Таня? Или Лена?
Да похYй, как зовут, гори огнем.
Она — одна за всех в моей вселенной!
Её, как смоль, густые волоса
На плечи водопадом ниспадают.
А на губах горячих, что роса,
Мои желанья, закипая, тают.
О сколько в ней невспыхнувших надежд,
Сколь чаяний игривых и бесстрашных!
Я для нее всегда в желаньях свеж,
Ебя ее, как бог, под рок гаражный.
Её лицо знакомо мне до слез,
Тугая грудь желанного размера.
ПиZды бутон с колечками волос…
Как ты прекрасна, бляцкая химера!
Впусти меня, дай, вдуть же промеж чресл
По тефтели, чтоб с выворотом матки...
С тобою я всегда богат, как Крез,
В бреду любви до сладкой грязи падкий.
* * *
Я изнутри неистов и горяч.
Драконом страсти, Дракулой постельным
К супруге лезу: «Милая, хоть плач:
Хочу ебаtься выродком похмельным!»
И буду принят нехотя на борт
Своим со сна суровым капитаном.
Шепнёт она: «Давай скорей, урод.
Мы ж на работу поутру не встанем...»