Я умираю, Дикки. Ты выслушать должен меня.
Завтра наступит день, но его не увижу я.
Доктор дает мне неделю, но ошибается он...
Так слушай же, Дикки... Но прежде вышли сиделку вон.
Я трудился полвека, неустанно сражался... Да...
Однажды наступит твой час, - о чем ты вспомнишь тогда?
Ты знал лишь свои капризы, а я за них платил
И много денег в тебя без всякого толка вложил.
На верфях строю я корабли; создан огромный флот,
Земли мои что ни год дают миллионный доход.
Не только суда, заводы - я создал себя самого,
И лишь с одним тобою не сумел я достичь ничего!
Шкипером стал в двадцать два, взял жену всего через год...
Теперь десять тысяч на службе, сорок один пароход...
Отец твой Энтони Глостер не кто-нибудь - баронет.
Передо мной склонялся Британии высший свет!
На завтраке был у принца; недурно возвысился я!
В статьях "властителем рынка" пресса зовёт меня...
Удача? О, нет! Я просто случая не упускал.
Не ныл, не канючил, крепко удерживал я штурвал...
Корабль-гнилушка не должен из рейса вернуться в порт.
Страховка - хозяину, мне же - совсем неплохой доход.
Приказ выполнялся в точности, хоть и негласным был.
Сколько же ветхих судёнышек в море я утопил!
Не все на такое решались - жизни жалко своей,
Я их в шкипера поставил: люблю надёжных людей!
Команда порой бузила, - но я справляться умел.
Кормёжка была отвратной - я то же самое ел.
В двадцать три женился, и жена встала рядом со мной.
И я не ошибся: Мэри стала достойной женой.
Не знали с ней передышки мы ни единого дня,
Она неустанно копила, выводила в люди меня.
Шкипер в двадцать два года... Тем гордился немало я.
Смотрела гораздо дальше мудрая Мэри моя.
Мы заняли денег и так купили первый клипер свой.
На уголь нам не хватало: впроголодь жили с женой.
Звался "Красным быком"... Купили потом тридцать семь!
Работа кипела - ведь клипера требовались всем!
Быстро летело время, превосходны были дела...
Мы шли Макассарским проливом - Мэри там умерла.
Крестом на карте отметил то место, где спит жена.
Глубока голубая могила - сто футов с лишним до дна!
На собственном судне скончалась - "Мэри Глостер" звалось,
От Малого Патерностера к Яве оно понеслось.
Я пил как лошадь - корабль едва не разбился у скал.
Но Мэри явилась мне, и с выпивкой я завязал.
Трудился еще усердней - так приказала жена.
И пополнялась кубышка - была довольна она!
В Лондоне как-то Мак-Кулло мне довелось повстречать,
На пару с ним мы решили заводик свой основать.
Фунтов пять сотен наскрёб в кубышке тощей своей.
Начали с малого мы: три кузницы, двадцать людей.
За гроши барахло чинили. Но дело прибыль дало.
Патент удачно купил - и с этим вновь повезло.
Делать станки дешевле, чем на рынке их покупать,
Но партнер ухитрился целый год вопрос утрясать.
Тогда пароходства рождались - дела невпроворот,
Машины были огромны - вот так создавался флот!
Мак-Кулло нравился мрамор и бархат, и всякий клён,
Ванны, клозеты со сливом... Ещё впридачу салон!
В шестидесятых умер, мечты не увидев своей.
Я умираю сейчас... Да, множество было идей!
Придурки возились с железом - на сталь поставил я.
И вскорости блестяще оправдалась ставка моя!
Девять узлов развивали новые наши суда,
Не видывала торговля подобного никогда!
Додумался как? В Писаньи есть подходящий ответ:
"Тако да воссияет перед людьми ваш свет".
Я ушел далеко вперед - хоть пытались мне подражать,
Но мыслей моих не похитить, опыта не украсть!
В литейном деле Мак Кулло все тонкости понимал,
Контракт подвернулся - и я его чертежи разобрал.
Ух, вдова разозлилась... Но я случая не упустил:
Шестидюймовый прокат шестьдесят процентов мне приносил!
И это с браком вместе. Вдвое меньше давало литье.
Дикки, ведь очень скоро все это будет твое.
Мне долго казалось, что похож ты будешь на мать...
Но тебе скоро сорок, и тебя сумел я узнать!
Харроу! Тринити колледж! Гораздо лучше моря.
Деньги на обучение точно пропали зря.
Всё, что я в жизни ценил, ты глубоко презирал,
И путь, не похожий на мой, ты для себя избрал.
Фарфор, гравюры, альбомы... О, сколько угробил сил!
Обставив в колледже квартирку, шлюхе подобен был.
Чванства ты поднабрался у костлявой супруги своей.
Добра у вас в доме вдоволь, вот только нету детей!
Кареты свои гоняешь по капризу туда-сюда,
Но доктор к вам ни ногой - не родит хозяйка. Беда!
Ты, Дикки, последний Глостер, и вымрет с тобою род,
А мать твоя в каждом рейсе под сердцем носила плод.
Не выживали бедняги; их океан убивал.
Ты выжил один, и этот успех твоим последним стал.
Слабак, лентяй и лгунишка! Какой-то помойный щенок!
Ты сам ничего не добился; ну, ничего не смог.
Унаследуешь триста тысяч и с капитала доход...
Но не раскатывай губы - я деньги пустил в оборот.
Марать не желал ты ручек? Наследника не дал мне?
Все деньги останутся в деле - привет от меня жене!
Рыдает в своей карете, платком утирая глаза:
"Папуля отходит наш!" Крокодилова это слеза!
Спасибо, конечно. Тронут... Не желаю видеть её!
Она бы не нравилась Мэри - женское верно чутье!
О моей подруге узнаешь... Эджи как бы вторая жена...
Пошли ей сотнягу, Дикки, - пусть будет довольна она.
Славной была бабёнкой - ты вскоре увидишь сам.
С Мэри я объяснюсь, а ты растолкуй друзьям!
Один не может мужчина - ему подруга нужна!
Но никогда не станет из подруги супругой она...
Впрочем, об Эджи довольно. Леди Глостер есть у меня.
Отправлюсь к ней на свиданье - ждать не намерен ни дня!
Оставь звонок в покое! Пять тысяч тебе заплачу.
Лишь слушай и в точности сделай все, чего я хочу.
Объявят меня сумасшедшим... Но будь же мужчиной, сын.
Некому верить - вокруг никого... Только Дикки один.
Мрамор и мавзолеи! Мак Кулло мрамор любил.
Покойник могилой гордится, - я про таких говорил.
Нам вместо гробов служили ветхие корабли
И многих так хоронили - безумцами не сочли!
Надеясь, что будут внуки, я в Вокинге склеп купил -
Бросил я деньги на ветер - Рок надо мной подшутил...
Путь мой окончен - возвращаюсь к началу начал.
В тебе моя кровь течёт - не зря же тебя зачал.
Избавь от Вокинга, сын, я там не хочу лежать.
Я щедро плачу за могилу, где твоя ожидает мать!
Обдумал все досконально и вот тебе мой приказ:
Прилично и скромно, Дикки, все проделаешь в этот раз.
В контору запрос отправишь: мол, смертью отца потрясён
В дальнее плаванье с горя отправиться принуждён.
Выберешь "Мэри Глостер" - стоит наготове она -
И будет по первому слову тут же тебе отдана.
Недёшево обходилось судно без дела держать...
Я отдал бы втрое больше - скончалась там твоя мать.
На баке лежала Мэри - о борт плескалась волна.
Навек в океан уходила моя молодая жена...
О, как же синие волны жирны, теплы и густы!
Долготы - сто восемнадцать, три - южной широты...
Глава на линии маори - Мак Эндрю, надежней нет.
Давно у него хранится запечатанный мной конверт.
Там сказано, где могила, и деньги лежат для тебя...
Он в точности сделает все, меня и Мэри любя.
Деньги без всякой опаски я доверил ему:
Я верю Мак Эндрю больше, чем себе самому!
Терпеть он не может приемов; на них у меня не бывал...
Зато за меня молился, старый морской шакал!
Ему передал я деньги, своего ожидая конца.
Получишь в точности всё, предав океану отца.
На "Мэри Глостер" сэр Энтони в свадебный рейс пойдёт.
Увидишь, Дикки, какой у неё замечательный ход!
На капитанском мостике привязанный буду стоять,
Винт океанскую воду станет в пену взбивать...
Под флагом моим "Мэри Глостер" последний свой груз везёт
Туда, где любимая жёнушка долгие годы ждёт.
Я в мире создал немало... Но это всё суета.
Я свидеться с Мэри иду - совесть моя чиста!
Мои указанья точны - ошибки не может быть.
Пять тысяч от Мака сразу сможешь ты получить!
Пузыри не лопнут ещё - уж деньги в кармане лежат...
За шесть недель в дороге. По совести - выгодный фрахт.
На берег сойдёшь в Макассаре. Один вернешься домой.
Мак в курсе моих желаний. "Мэри Глостер" - корабль мой.
Твоя мать назовёт транжирой... Меньше одним - ничего!
Прибыв в своём экипаже, оставлю у двери его.
Плохо я верю сыну: уж слишком в искусство влюблён...
Транжирил отцовские деньги без капли совести он.
Единственный сын наш, Мэри, он сердце моё разбил.
Род прерывается с ним: внука он мне не родил.
Харроу! Тринити Колледж! А я на него пахал!
В его глазах сумасшедшим я, без сомненья, стал...
Ты спишь в Макассаре, Мэри, единая плоть моя.
После удара готов был к тебе отправиться я.
Но тут взялись эскулапы барахло за гроши чинить...
А ты промолчала, Мэри! Как же мне тут поступить?!
На меня ты сердилась, Мэри? Женщины? Знаю я...
Поверь, любимая, зря ты осуждаешь меня!
Мужчине нужна подруга, а ты бесплотна была;
Кровать оплачивал, да. Но не говорил про дела.
У Малого Патерностера с тобою хочу возлечь.
Что мне каких-то пять тысяч?! Денег не надо беречь.
Верую в Воскресение; читал Писание я,
Но склеп не нужен мне - океан ожидает меня.
Сокровища в сердце моём пойдут с кораблём ко дну,
К чёрту оплаченных баб! Хочу целовать одну.
Вернувшись к истокам я, из родного колодца напьюсь,
И поцелуем жарким в любимые губы вопьюсь!
Наверняка сумеет Мак Эндрю балласт разместить.
И носом в воду начнёт судно со мной уходить...
Вот в люки ворвались волны... Трюм наполняют пустой...
Вот доверху залит он водой холодной и злой...
Кончено! Над волной нет ни носа и ни кормы...
Не видел такого, Дикки?! Вот так умираем мы!